Конструктор боевых машин

Участник разработки артсамохода конструктор В. И. Таротько, вспоминая о своей работе над проектом этой системы, пишет:

«В конце 1942 г. в нашем КБ была создана группа из семи человек: Л. С. Троянов, Г. Н. Рыбин, К. Н. Ильин, Н. Н. Звонарев, В. М. Селезнев, П. С. Тарапатин и я. Мы занялись проектированием тяжелой самоходки. Ответственным был главный конструктор Ж. Я. Котин, но он был еще и ответственным за разработку самоходной артиллерийской установки в Свердловске (СУ-122), в связи с этим не всегда присутствовал на заводе. Однако несколько раз в неделю главный конструктор все же бывал у нас и проверял ход разработки, „ругал“ нас за сложные решения, если мы таковые предлагали. Помню, как мне и Троянову, как инициаторам, досталось за сложную лобовую отливку, замыкающую носовую часть рубки. Такое решение носовой части рубки усложняло установку артиллерийской системы. В конце концов мы нашли более удачное решение, обеспечивающее установку артиллерийской системы с подвижной бронировкой за 30 минут. Много споров было по вопросу длины корпуса, особенно его передней части. Некоторые товарищи настаивали на удлинении корпуса по сравнению с танковым. В конце декабря 1942 г., когда у нас еще не был готов даже деревянный макет, назначили защиту проекта. Вместе с нашим вариантом рассматривался вариант Ф. Ф. Петрова. В 10 часов 2 января 1943 г. в кабинете исполняющего обязанности директора завода А. А. Горегляда мы докладывали основные данные самоходок: ожидаемую скорострельность, боекомплект, удельное давление на грунт, а главное — возможность серийного выпуска с февраля текущего года. Директор завода при этом по телефону докладывал о ходе защиты проектов В. А. Малышеву. Первым выступил Петров. Он представил проект артсамохода с модернизацией артиллерийской системы, сохранив максимальные преимущества танковых узлов. Проект Петрова не приняли, так как он не обеспечивал немедленного начала серийного производства. Доложенный Л. С. Трояновым проект с сохранением пушки, но с удлинением корпуса против танкового не был принят по той же причине. Было одобрено предложение Ж. Я. Котина о постройке СУ-152 на серийной танковой базе.

…С утра 3 января началась разработка рабочих чертежей. Весь ведущий состав конструкторов был переведен на казарменное положение. В течение 10 дней мы находились в КБ и не уходили домой. Чертежи, выпускаемые на ватмане, прямо с чертежных досок отправлялись в цехи. Чертежи корпуса самохода доставлялись специальным курьером на корпусный завод. Работали дружно, четко, без суеты, без формализма и бюрократизма. Четко и оперативно работали производственные и технологические службы завода…»

Объем работ по установке пушки столь большого калибра в специально спроектированной рубке на шасси тяжелого танка оказался очень большим. Занимались этой работой специалисты различного профиля, что порождало немало трений. Возник, например, спор: кому изготавливать раму — танкистам или артиллеристам? Тут как раз вовремя в Челябинск прилетел Д. Ф. Устинов. Он конкретно, подробно все рассмотрел, одобрил решение Котина, доложил об этом в Москву. Его там поддержали, и проект самоходной артиллерийской установки на серийном шасси танка КВ-1С был заочно одобрен и предложен для срочного изготовления. Таков был авторитет Ж. Я. Котина!

Конструктор К. Н. Ильин.

Покончив с этим делом, Д. Ф. Устинов вылетел в Пермь, чтобы ускорить там решение ряда вопросов на заводах-смежниках. С собой взял главного конструктора орудийного завода Ф. Ф. Петрова и инженера-конструктора К. Н. Ильина с детальными чертежами технического решения установки орудия на шасси танка. На орудийном заводе он собрал совещание, поставил конкретные задачи исполнителям, установил жесткие сроки, а конструктору К. Н. Ильину дал права полномочного представителя Ж. Я. Котина, принимающего самостоятельно все необходимые решения при изготовлении и сборке на месте вплоть до полного изготовления заказа. Одновременно он дал указание дирекции обеспечить круглосуточное пребывание К. Н. Ильина на производстве и питание его без карточек в директорской столовой, что по тем временам имело исключительно важное значение.

Благодаря такой организации и всестороннему обеспечению дела, заказ на орудийном заводе был выполнен в срок, и приспособленная для танка качающаяся часть пушки в середине января 1943 г. прибыла на Кировский завод в Челябинск. К этому времени и шасси танка было изготовлено: место механика-водителя сдвинуто влево, на шасси уже стояла сварная броневая рубка с боеукладкой. В лобовом броневом листе имелась броневая отливка, в которую предстояло установить измененную раму с качающейся частью пушки. Вес нового артсамохода не превышал веса танка KB и при этом полностью отвечал требованиям артиллеристов. Он мог, подобно СУ-122, вести огонь как с открытых, так и с закрытых позиций.