Консул Руси

Ему жутко не нравилось рабство. Он в первый год пару рабов выкупил и держал недолго при себе. Но потом отпустил на волю, и они теперь в его легионе служат. Парни. А девчонка при крепости, служанкой весьма верной и услужливой. Там он вроде бы доброе дело сделал. А тут? Вон – тридцать семь душ обратил в рабов. Самолично. Да, мог бы и голышом выгнать в лес, где бы они передохли в основном. Либо вообще перебить. И так, и так – в своем праве был бы. Да, кровные родичи не одобрили бы, но остальные не стали осуждать. Измена – серьезное преступление. Даже эти осужденные люди – и то не роптали, считая, что свою участь не самой печальной. Но все одно… на душе было мерзко. Ощущать себя рабовладельцем Ярославу очень не нравилось.

Волка же он оставил присматривать за Троей. Но не новым ярлом, а эпархом, то есть, комендантом крепости, которая теперь находилась в прямом владении и подчинении консула. Плодить излишний феодализм оказалось опасно. Вон – на ровном месте проблемы нарисовались. Ну, если говорить по чести, не на ровном. Просто вот тут и сейчас этот нарыв прорвало. Но все одно – вони этой гнойной теперь будет…

Глава 7

864 год, 29 августа, Новый Рим

Ярослав поставил точку и, отложив кисточку, довольно потянулся. Большую работу закончил.

Именно кисточку. Он использовал для письма маленькую кисточку и тушь. Перо и чернила его бесили.

Как сделать нормальные чернила он не знал, а местными пользоваться было крайне неудобно из-за того, что при письме они были очень бледными, набирая цвет со временем. А перья… Мда… Для письма использовались большие маховые перья крупной птицы. Ярослав их активно скупал у местного населения для выделки стрел. Но, отбирая из них более-менее приличные, пускал сначала на письмо. И было это еще тем подвигом. Вечная заточка, кляксы и прочая кутерьма. Приходилось учиться этому делу буквально с нуля, имея только какие-то общие концептуальные знания. Поэтому консул, конечно, упражнялся с этим делом, но предпочитал для письма маленькую кисточку и тушь. Да, не так удобно, чем шариковой ручкой. Но намного удобнее, чем писать натуральными перьями и блеклыми чернилами.

В перспективе он хотел сделать нормальные металлические перья, чтобы хоть как-то облегчить свою участь. Но только в перспективе, потому что ювелиров для таких работ у него тупо не было. И взять их он нигде не мог. Василевс, несмотря на все усилия нашего героя и помощь его родственников методично блокировал вывоз к Ярославу действительно квалифицированных ремесленников и редких специалистов. Даже кузнецов, столь важных для выживания поселения, и то удавалось доставать мало, со скрипом и изощренными уловками.

Но это все так… грустные мысли.

Важно то, что сегодня он закончил писать очень важную работу «Хроники первых дней Руси». Именно Руси. Но, в отличие от оригинальной истории, слово «Русь», выступала славянизированной версией аббревиатуры, производной от латинских слов «Romanum Universale Statum», что переводилось как «Римское универсальное государство». То есть, RUS или РУС. Учитывая правило открытого слога, типичного для всех славянских языков тех лет, пришлось добавлять в конце гласную – краткую «и», смягчающую вторую согласную слова.

В этой хронике Ярослав с максимальной скрупулезностью восстанавливал события с весны 858 года по это лето, заканчивая повествование бунтом троянцев. При этом налегая на детали и точные числа, а также где-то едкие, но меткие формулировки и определения. Для чего он использовал не только свою память, но и какие-то записи, сделанные им еще на бересте. А еще он в своей хроники указывал имена и, иной раз чуть-чуть да описывал личности людей, принимавших участие в его жизни все эти годы. Плюс делал краткие заметки геополитического толка для пояснения своих действий и пояснения причин тех или иных событий. Без открытого осуждения чего бы то ни было и кого бы то ни было. Очень спокойно, нейтрально и прагматично. Словно ученый описывающий поведение популяции муравьев.

Книга вышла довольно приличная… да… хоть и рукописная. Причем местами он делал зарисовки всякие карандашом[24], обводя их в последствии тушью. Получалось не всегда и не все хорошо. Но, в целом, намного лучше рисунков тех лет, не знающих перспективы и, хотя бы, основ анатомии.

Зачем он написал эту хронику? А затем. Это было программное произведение, позволяющее выстрелить пусть и не сегодня, так через несколько столетий…