Консул Руси

Дивно? Это еще что! Потому что за ним, по слухам, гуляющим среди франков, шел легион мертвецов. Старых легионеров, которых Ярослав призвал на службу, подняв из мертвых. Говорили даже, что его пехотой командует сам Аэций![75] А некоторые злые языки называли консула Нового Рима самого восставшим мертвецом – тем самым Флавием, поднятым демоническими силами на погибель честных христиан. Что он, дескать, для сохранения здорового облика должен ежедневно губить христианские души и пить кровь несчастных. Там ведь все шло к одному. И супругу его звали также – Пелагея…

И дальше – больше. Полет фантазии был таким, что Ярослав диву давался от доносящихся до него слухов.

От лихости всего того бреда, что болтали в Западной Европе, притих даже папа римский. Он, в отличие от королей франков и саксов, вдруг внезапно осознал, что такой далекий Василий Феофилович вдруг оказался таким близким Ярославом. Раз. И из глухих лесов севера ударил по Египту. Да так сокрушительно, что тот не устоял. И что ему ничто не мешало заглянуть к патриарху Рима на огонек и поговорить с ним. Вдумчиво поговорить.

Конечно, он сам не верил во все эти сказки с восставшими мертвецами. Но и не спешил их развеивать. Просто помалкивал, опасаясь привлечь к себе внимание что Ярослава, что до крайности перепуганных властителей Запада.

В общем – с каждым днем становилось все веселее и веселее. Одна беда – Ярославу не давали спокойно посидеть и позаниматься развитием хозяйства и государства. Бесконечная беготня и суета изматывали. Впрочем, он не роптал и не унывал… особенно глядя на те два десятка греков-родичей из дома Сарантапехос, что прибыли к нему изучать военное дело… Жара в регионе будет что надо! И монголов потом они встретят так, что только пух полетит. Да и торговые их представители рассчитывали очень выгодно поторговать большими партиями его клееных щитов и шлемов. Их ведь теперь можно было продавать всем и много, благо, что дешевы и доступны. Даже халифату…

Часть 3 Медведь-шалун

– Ты… Чудесно пахнешь.

– Геральт! Мы на похоронах!

– Ты чудесно пахнешь на этих похоронах!

Геральт из Ривии, Йеннифэр из Венгерберга

Глава 1

866 год, 8 января, Константинополь

Еще одна скучная, но нужная глава

– Ты участвовал в сражении в проливе Карпатос, – обратился Василевс к командиру, что возглавлял флот дома Сарантапехос. – Как Василию удалось победить магометан?

– Я не знаю, – вполне честно произнес Андреас.

– Не знаешь? Ты же был там!

– Был. Но я видел очень мало. Корабли Яро… Василия пошли вперед, выстроившись в колонну. Это было необычно. Потом с них полетели зажженные стрелы. И очень скоро все вокруг запылало. Но от такого количества зажженных стрел ТАКИХ пожаров образоваться не могло.

– Говорят, что Ярослав… то есть Василий, – встрял его помощник и заместитель, – применял особые зажигательные снаряды для пращи.

– Греческий огонь? – оживился Лев Математик, присутствующий при разговоре как консультант, будучи самым эрудированным человеком Империи.

– Он называл жидкость, что там была, духом дерева. Такая прозрачная водица с резким запахом.

– Он не говорил, как он ее получает? – поинтересовался Лев.

– Какая разница? – прервал его Василевс. – Ладно. Хотя бы с этим разобрались. Получается, что Василий применил что-то похожее на греческий огонь, придумав, как его метать на большое расстояние. Рискованно. Очень рискованно. Он мог спалить собственные корабли.

– Мог, – согласился Лев.

– Но Всевышний ему благоволил и обошлось, – заметил Фотий.

У Вардана от этих слов аж скулы свело. Василевс потер виски, которые вновь стали пульсировать от раздражения. И сдержался от едкого или слишком резкого комментария. Очень хотелось. Но он вспомнил разговор с Василием во время личной встречи…

– А все эти игры – плод их больного воображения, – тогда заметил Ярослав. – Они так привыкли интриговать, что жить без этого не могут. Посади их вместе с молчаливым дубом в одну кадушку – и там какую-нибудь интригу попытаются провернуть. Константинополь – проклятое место…

Василий сдержал свое слово. И ни он, ни его люди на берег в Константинополе или его окрестностях не сходили. Местом встречи стал небольшой настил, что покоился на двух лодках, закрепленных на якорях. К нему с двух сторон подошли лодки. В одной Ярослав, в другой Василевс. Они вышли на помост, сели за небольшой столик и, распивая разбавленное по греческому обычаю вино, мирно вели беседу. Тихо. Не повышая голоса. А их люди оставались в лодках и не приближались.