Консул Тревельян

– Включите транслятор, – велел Павленко. – Информацию передавать только мне и старшим офицерам.

Вероятно, Тревельян относился к этому кругу – в вокодере его шлема послышалась речь чужака, тянувшего каждое слово, будто выпевавшего арию старинной оперы, полной обвинений и угроз. Перевод был ему не нужен, торговый жаргон он знал в совершенстве, как и десяток других языков галактических рас.

– Кораблю, несущему оружие… подвергнетесь санации вместе с тварями, захватившими мир/планету/территорию… были предупреждены… достаточный срок/время, чтобы покинуть/оставить/исчезнуть… теперь поздно… теперь возмездие/наказание…

И снова:

– Кораблю, несущему оружие…

Выслушав перевод три раза, капитан с возмущением бросил:

– Он называет нас тварями! И собирается наказать!

– Тварь в данном случае термин, обозначающий живое существо, – пояснил Тревельян. – Он не несет уничижительного смысла. Не надо воспринимать его как оскорбление.

– А угрозы санации? Это что такое?

– Санация – принятый в торговом жаргоне эвфемизм, адекватный понятию «уничтожение», – со вздохом признался Ивар. – Спорить не буду, это угроза.

«Ублюдки! – буркнул Командор. – Сейчас мы их санируем по полной… Костей не соберут!»

– Да, это угроза, неприкрытая и несомненная, – подтвердил Светлая Вода. – Но все же попробуем договориться, призвав на помощь хитроумие и разум. Мой вокодер подключен к внешнему передатчику?

– Подключен, как и связное устройство консула.

– Хорошо. – Лайтвотер скрестил руки на груди, обтянутой прочной пленкой кокона. Потом он заговорил, и Тревельян поразился, как мелодично звучит в его устах сухой невыразительный жаргон торговцев. Как и нильхази, он тянул каждый звук, выпевал каждое слово; его способность к звукоподражанию была великолепной.

– Кораблю, пришедшему в эту звездную систему… Мы не желаем применять оружие. Мы люди, существа, подобные вам. Мы просим о встрече. Готовы ли вы принять нашего посланца?

Едва Лайтвотер вымолвил первое слово, передача с корабля нильхази прекратилась. Все ждали ответа в гнетущей напряженной тишине. Чудилось, что время на мгновение остановило бег: молчание, окаменевшие лица, застывшие фигуры у пульта, застывшее изображение на экранах. Внезапно сфера, висевшая в тысячах километров от крейсера, вспыхнула, точно рождественская елка, и стала уменьшаться. Тревельян решил, что корабль удаляется, но это было не так – внешняя оболочка конструкции, окружавшей его, распалась на крохотные звенья, сотни искорок, сверкавших в лучах далекого солнца. Этот ливень ринулся к «Эскалибуру», и тишина сразу взорвалась десятком голосов:

– Атака! Время сближения двести семнадцать секунд!

– Следы органики отсутствуют, устройства беспилотные. Ориентировочно от шестисот до восьмисот.

– Аналитическая секция подтверждает: там нет живых созданий.

– Вывожу изображение на экраны. Конфигурация треугольная, в центре ядерный заряд.

– Энерговооруженность на уровне семнадцать единиц. Вероятно, торпеды.

– Семнадцать единиц… Солидно! – сказал коммандер Ибис. – Полная мощность на щиты! Маневр уклонения, капитан?

– Нет. Расстреляем из орудий, а проскочившие пусть горят на щитах. – Павленко повернулся к Тревельяну. – Скажите, консул, сколько сейчас народа на Гондване?

– Думаю, миллионов шестьсот.

– Шестьсот… – повторил капитан, глядя, как несется к его кораблю смертоносный рой. – Шестьсот, и всех под санацию… Эх! Велика Галактика, а отступать некуда! – Он вскинул голову и рявкнул: – Секция вооружения! Огонь!

Крейсер вздрогнул – раз, второй, потом палуба под ногами ритмично затряслась. То были не сильные толчки, какие случаются при ударе аннигилятора, а мгновенные резкие содрогания – очевидно, били из орудий, выбрасывая в пространство потоки плазмы, стальные шарики, кристаллы льда или что-то еще в том же роде. Тревельян не очень разбирался в вооружении крейсера, но пушек, как сказал коммандер Ибис, и правда хватало: летящие к «Эскалибуру» искры гасли одна за другой. На полупрозрачном экране, вспыхнувшем около мостика, висел объект, похожий на треугольную звездочку – его острые края загибались, в середине блестящий металл сменяло что-то темное, едва заметное на фоне космического мрака. Внизу бежали цифры – таймер отсчитывал секунду за секундой: 52, 51, 50, 49…

– Форма, как у сюрикена, – произнес Кро Лайтвотер. – Такая метательная пластинка… сюрикен сампо, треугольный… Когда-то я довольно ловко их кидал…

– Хотите получить его на память? – спросил капитан.

– Нет, благодарю. Не собираю коллекций.

На экране мелькало: 18, 17, 16, 15…

– Все же пропустим эту штуковину. – Капитан что-то шепнул в вокодер. – Любопытно взглянуть, что будет.

5, 4, 3, 2, 1… Яркая вспышка на границе защитного поля, и «сюрикен» исчез. Еще десяток вспышек – сгорали другие устройства, пропущенные корабельными батареями.

– Думаю, демонстрация была впечатляющей, – промолвил капитан Павленко и покосился на Кро Лайтвотера. – Атака отражена, и мы никого не убили… Судья Градская будет довольна.