Консультант

— Да уж. Зачем тогда его после поцелуя отшила?

— Для порядка, — хмыкнула та. — Шустрый больно! Вообще думала, что командировочный женатик. Ищет себе на ночку одноночку.

— Я фигею, — замерла Ирина. — Это тот самый Сан Саныч, с которым мы переписывались! Вот тебе и консультант. — Вздохнула. — Ты вспомни, что мы ему писали!

— А что он нам писал? — возмущенно вскинулась Светлана. — Сколько крови попортил! А твой начальник ничего так. Боевой, симпатичный. И за тебя так держался крепко — не оторвать!

— Вы кто? — первым нарушил гнетущую паузу Вадим, облокотившись о подоконник в зале.

— Хочу задать вам тот же вопрос, — профессиональная осторожность Бая не позволяла вот так, сходу, открывать карты.

Коршунов не любил играть в прятки. Пора детства канула в Лету.

— Я начальник Ирины Петровны. Приехал навестить ее. Она на больничном, если вы не знали.

— Как-то не заметил. Хотя болезнь явно прогрессирует, затронув умственные способности её обладательницы.

«Странно, — подумал шеф Кошки, — любовник и такое говорит о своей даме сердца». Он приосанился.

— А вы этому где-то специально учились — порочить с чистым сердцем при посторонних свою женщину?

— Кого имеете в виду вы? — сильно удивился Чистобаев.

— Мы разве не об Ире говорим? — Федоровичу стало казаться, что он теряет нить разговора. Кто кого не понимал?

— О ней. И знаете… Тот в здравой памяти не проживет и дня, кто согласится жить с такою ведьмой!

Знаком я с нею несколько часов — мне этого с лихвой хватило. Нет, мы не пара — судьба уберегла.

— «Балладу» мы смотрели, и не раз, и Ржевского вы не присваивайте лавры, — протянул угрожающе большой босс, медленно сокращая расстояние между собеседниками.

— Ну я-то хоть похвастаться могу, что обладаю живостью мышления, а вот ваш «крокодил»…

С такой фантазией быть ей звездой бульварной прессы.

— Не трогай эту женщину, предупреждаю. — В голосе добавились шипящие нотки. — Её я знаю дольше.

За грубые слова, за оскорбление и в морду дать могу, зубов не досчитаешь.

Мужчины стояли напротив друг друга, сжимая кулаки.

Котов-младший тихо присвистнул в восхищении: «Да тут кипят шекспировские страсти! Пошел высокий слог!

Не хило их так приложило сковородкой! Дуэль словесная, однако, впечатляет:

как мастерски один другого лупит трехсложным дактилем по скромному хорею!» — Замер пораженно, скривился. — «Вот, блин, оно заразно!!!»

Чем бы всё это закончилось, неизвестно. Хотя почему неизвестно? Последовала бы стандартная процедура из пробных толчковых выпадов руками, возможно, ногами, головой, перешедшая в уже ничем и никем не сдерживаемую серию бросков, кувырков и прочего. Но…

— Мужчины, милости просим разделить с нами скромную трапезу. — Воркующий лепет прелестной голубоглазой феи прервал «петухов» на полувзмахе их верхних конечностей. — Пора уже прояснить ситуацию. Шурка, закрой рот и иди за стол!

Оба Сашки клацнули зубами, захлопывая челюсти.

В малогабаритной кухне от трёх широкоплечих мужских тел стало совсем тесно. Пришлось немного ужаться, поплотнее придвинувшись друг к другу.

Ирина, сменив костюм «Гензо» на скромное трикотажное платье, произвела на Саныча другое впечатление. Он с удивлением отметил, что вот к такой бабе Ире он не испытывает ничего кроме симпатии, а оглядев стол профессиональным взглядом знатока хорошей домашней кухни, и вовсе согласился с тем, что вот так кушать он готов каждый божий день. С интересом покосился на Светлану, пристроившуюся рядышком.

Что уж говорить про Вадима! От одного аромата котлет и вида яркого летнего салата на душе потеплело. А уж борщ, наваристый, со сметанкой, вообще вызвал в желудке бурю восторга в прямом смысле. Хорошо что из-за негромкого гомона присутствующих не было слышно, как этот его орган пищеварения издал вой радости.

Младший Козырев уже вовсю орудовал ложкой, вызывая обильное слюноотделение сидящих за столом.

— Не стесняйтесь, гости дорогие. Ни в одном ресторане вас так не накормят.

Мужчины не сговариваясь просканировали окружающее пространство кухни в поисках…

— Я так понимаю, что здесь собрались теперь уже все свои? — попробовал намекнуть следователь на вековую традицию «За дружбу!» и почувствовал возбуждающее тепло ноги приткнувшейся к его бедру блондинки.

Дамы понимающе переглянулись.

Ирина извлекла из шкафчика початую бутылку коньяка.