Консумация

— Ну… Хорошо! — отрывисто бросаю, вытаскиваю флэшку из кармана, протягиваю её на ладони. — Берите.

Хорас медленно приближается, забирает криптоключ так, будто я чем-то болею. Осторожничает, мерзавец?

— А теперь пошла вон, — говорит он мне, и я смеюсь.

— А флэшка не та. Я вас проверяла.

— Что?

Успеваю отклониться от пощёчины, делаю ответный выпад, врезаюсь пальцами прямо в солнечное сплетение Ашиля. Меня учили не зря. Я знаю нужные точки, и знания, наконец, пригодились. Больше нет страха причинять боль. Хорас протяжно стонет и оседает на пол. Дополняю удар, с усилием касаясь пальцами шеи, предплечий, груди.

— Дря-я-янь, — воет Ашиль под ногами.

Теперь правитель Еврикии обездвижен. Я возвышаюсь над ним. У меня есть несколько минут, чтобы добить подлеца. Наклоняюсь.

— Верни мне слово, Ашиль, — произношу. — Иначе я дотронусь до жи-чи, и ты сдохнешь как последняя шасса.

— Лиама… Ты в своём уме? — рычит Хорас. — Тебя убьют. Ты не дойдёшь даже до выхода.

— Я хорошо знаю базу. И умею взламывать коды. Сам меня научил.

Моя голова холодна. В душе стойкий лёд. Этот мерзавец растоптал меня гораздо сильнее, чем думает. Да… Возможно, я стану свободной, сохраню жизнь себе, маме. Но никогда не смогу любить и быть любимой. Я сделала Алларду больно, повела себя как последняя дрянь, пусть и хотела как лучше.

— Выполняй условия сделки, — жёстко требую, усиливая давление пальцев. — Вы-пол-няй, как говорил.

— А если нет? Убьёшь меня? — шипит Ашиль от боли. — Давай. Убивай.

Он закрывает глаза с противной полуулыбкой. Я же… Мне плохо. Реально плохо. Хочется придушить этого подлеца, но… Если я это сделаю, то поставлю себя на одну планку рядом с ним. Стану такой же отвратительной, гадкой. Уродливой буду лицом, уродливой стану душой. Этого добивается Ашиль?

— Да пошёл ты! — отвечаю презрительно. — Ублюдок! Ни чести. Ни достоинства. Твои слова пустой звук.

Разгибаюсь. Очередное решение даётся мне нелегко. Он играет, манипулирует, придётся и мне рисковать.

— Подписи Алларда действуют сутки. Потом всё. И делай, что хочешь. Мне уже всё равно.

Иду вон из зала и слышу сзади издевательский смех:

— Только свобода, Лима? А как же зейрат?

Останавливаюсь. Молчу. Придётся чем-то жертвовать, чтобы не показать слабость.

— Ну хорошо, — громко произносит Ашиль. — Ты свободна, Лиама Мискис. Освобождаю тебя от слова и не буду преследовать, если отдашь настоящую флэшку.

Разворачиваюсь к нему и снисходительно улыбаюсь.

— Я солгала, — объявляю. — Флэшка единственная.

Двери открываются, и в зал для аудиенций влетает охрана. На их лицах недоумение и тревога. Часть бросается ко мне, кто-то к Хорасу, его поднимают.

— Осторожнее, — снисходительно повелевает Ашиль и смотрит, как скрутили меня. — Эту… Выбросьте с базы в канаву. Там ей место… шлюхе леварской.

Сжимаю крепче зубы. Нельзя поддаваться на провокацию и создавать повод для мести. Просто молчу. Меня подхватывают под руки и выводят, когда в зал заходит Цевана. Та смотрит на меня удивлённо, потом на Хораса.

— К тебе прилетел Рршах, — произносит она.

— Развлеки его пару минут в тёмном зале, — просит Ашиль и морщится. — Приведу себя в порядок и приду.

Не слышу её ответа. Меня тащат по коридору. Остаётся только мечтать, чтобы всё закончилось хорошо.

Впрочем, Ашилю всегда нравилось надо мной издеваться. Больной ублюдок. Как минимум подождёт, пока не подействует яд и не превратит меня в ходячий страх. Как же последняя точка? Навряд ли он не воспользуется случаем ещё раз меня растоптать.

Несколько слишком долгих минут полёта на флае, и меня выбрасывают в канаву с холодной водой. Даже радуюсь, выплывая. Хорошо, что не скинули в нечистоты. Хорошо, что осталась живой. Жизнь продолжается, меня ждёт небольшая сумма в банке. Я проверяла недавно. Кредитов хватит, чтобы снять жильё, найти маму, перевезти к себе. А дальше… Дальше посмотрим.

Через два дня

Крохотный домик с небольшим участком не в самом худшем районе Пранны показался мне очень уютным. Неплохое место, чтобы спрятаться и заниматься выращиванием цветов. Кредитов как раз хватило выкупить жильё, а также появиться в общине. Только вот… Маму я там не нашла. Никто не знал, где она. Отчим куда-то сбежал несколькими неделями ранее. Ходили слухи, что он связался с дурными людьми. И немудрено. Но меня не заботила его судьба, я переживала за мать.

Где она? Неужели происки Хораса? Мерзавец может с лёгкостью нарушить данное слово. Уже не раз нарушал.

Стою возле окна и смотрю на цветочные клумбы. Сейчас не очень радует обилие жёлтого, голубого и красного. Внутри растёт жгучая душевная боль. Ничего у меня не получится… Тоже мне, мстительница. И мама исчезла, и Алларда потеряла.

Веду ладонями по лицу, проверяю упругость кожи. Радоваться нечему, от прикосновений лицо болит. Скоро стану такой, что без маски на улицу будет выйти нельзя. Браво! Что ещё скажешь?