Контакт третьей степени

Боюсь, если я буду описывать все так подробно, мне просто не хватит места. Нам запрещено вести переписку и иметь при себе бумагу. Сразу по прибытии на объект, который работающие здесь сотрудники в разговорах между собой называют «Хрустально небо», майор Пригоров, бдительно следящий за соблюдением режима секретности, отобрал у нас все блокноты, авторучки и даже отдельные листки. Тетрадь, в которой я веду записи, я попросту выкрал у Шерстнева, будучи уверенным, что он не доложит о ее исчезновении командованию объекта, так как приказ сдать бумагу в равной степени касался и его.

Перехожу к главному. Уже на второй день я столкнулся с необъяснимым, хотя и не связал этот факт с находящимся на объекте иноземным существом. А случилось вот что. Рядовой Алымов, находясь в карауле, наступил на спираль режущей колючей проволоки. При этом он разрезал себе ботинок и ступню прямо до кости, и мне пришлось отправить его в лазарет. Уверен: еще не было случая, чтобы режущая кромка «егозы» вспорола подошву армейских берцев и нанесла столь глубокую рану. Позже я обратил внимание, что лезвия одноразового бритвенного станка, которым я пользовался уже три недели и давно собирался выбросить, с каждым днем становятся все острее. Дошло до того, что станок начал срезать щетину вместе с кожей, а любое неосторожное движение вызывало глубокий порез, и мне таки пришлось избавиться от бритвенного станка. Окончательно меня добил сержант Гасников, обнаруживший, что его штык-нож с легкостью перерубает тридцатимиллиметровый черенок деревянной швабры. По примеру Гасникова остальные солдаты проверили свои штык-ножи. Результат Гасникова никто превзойти не смог, но все без исключения отметили, что их клинки стали намного острее.