Континентальный союз

Расширенный пленум ЦК, с участием коллегии ЦИК и наркомов, вел исполняющий обязанности генерального секретаря Жданов. К схватке он шел уверенно, всех своих сторонников оппозиционеры успели подготовить, и теперь треть сидящих в зале ждала только сигнала. Сигнал получился впечатляющим, первый доклад получил Вышинский. Прокурор СССР, выйдя на трибуну, хорошо поставленным голосом гособвинителя зачитал "меморандум Мануильского" и собранные в дополнение к нему материалы из уголовного дела. Доклад произвел эффект еще одного взрыва. А уж когда следующим с трибуны то же самое изложил сам Дмитрий Захарович…

Сидящий в президиуме Литвинов, единственный, кроме Мануильского, оставшийся невредимым из руководителей прошлого заговора, пытался оправдываться, но его мало кто слушал. Из присутствующих ста девяти членов ЦК, только восемнадцать были ярыми сторонниками Косиора. Они попытались добиться изменения решения, но… тридцать три члена ЦК были людьми Жданова.

Мнения остальных членов ЦК, приглашенных наркомов, и членов президиума ЦИК разделились, все-таки Жданов явным кандидатом в "наследники" не являлся, и изменить свое мнение о Косиоре и его людях вот так, сразу, они готовы не были. Но Буденный произнес ключевую фразу:

— Если большинство не поддержит это решение, думаю, нам придется обратиться напрямую к партии – маршал усмехнулся в усы и веско добавил: через армейские первичные организации!

Усилил его выступление Заковский:

— НКВД поднято по тревоге. Наши первички тоже готовы участвовать в обсуждении…

Оставшихся пятьдесят восемь "нейтралов", повторные выступления Вышинского и Мануильского убедили. А может, их убедили заявления Буденного и Заковского, кто знает? В том, что армия и чекисты выполнят любое указание своих начальников, явно поддерживающих Жданова, делегаты пленума не сомневались. Как и в содержании указаний, если до этого дойдет. В любом случае, Жданов выиграл этот раунд.

* * *

Но элита приучалась к осторожности. Сдавать своих, пусть даже и действительно разоблаченных убийц Сталина и заговорщиков просто так, они не собирались. Все помнили недавние сталинские суды над оппозицией, потом косиоровские над группой "Ежова-Кагановича", ныне оказавшихся невинными жертвами, потом над Тухачевским… Сталину они противоречить не посмели бы, и вступать в открытый конфликт с новым руководством партии тоже опасались. Но Жданов пока был всего лишь одним из них. Вырвавшимся в гонке лидером сильнейшей на сегодня команды, но и только. Арестовать "косиоровцев" пленум согласился. Но за поддержку, они попробовали заставить Жданова заплатить усилением роли ЦК, потребовав для начала обязательный надзор его членов за следствием.

Против ожиданий, Жданов немедленно согласился. Он точно знал, что и заговор, и убийство Сталина, абсолютно реальны, и контроль ЦК работал только в его пользу. А с настроениями верхушки он вынужден был считаться и демонстрировать свою приверженность коллективному руководству. Закрепляя свой успех, он немедленно постарался успокоить делегатов, заявив о своей приверженности коллективному руководству партией:

"Товарищи, здесь на Пленуме, неосторожно и явно неправильно затронут вопрос о преемнике товарища Сталина. Я считаю себя обязанным ответить на это выступление и сказать следующее: никто один не смеет, не может, не должен и не хочет претендовать на роль преемника. Преемником товарища Сталина является крепко сплоченный, монолитный коллектив руководителей партии, проверенных в трудные годы борьбы за судьбы нашей родины, за счастье народов Советского Союза, закаленных в борьбе с врагами партии, испытанных борцов за дело коммунизма, способных последовательно и решительно проводить выработанную нашей партией политику, направленную на успешное построение коммунизма…".

Речь делегатов немного успокоила. В руководстве СССР умели понимать намеки и восприняли слова Жданова как заверения в соблюдении их интересов. За исключением активных сторонников даже не упомянутого в роли предшествующего руководителя Косиора, конечно. Но последнее многих устраивало еще больше, Косиор стал трупом, а устранение "украинцев" открывало перспективы для карьеры. Однако чтобы воспользоваться этим шансом, требовалось поддержать новую власть, и члены ЦК ринулись демонстрировать свою лояльность.