Контора

Так вот, попала Анапа на тот важный заказ, и, оказалось, отдыхал среди гостей самый, что ни на есть, настоящий местный вор в законе. Это же вполне себе обычная ситуация, как оказалось,когда за одним столом кушают и пьют законники по профессии и «законник» по сходке. Что-то какая-то телочка ляпнула не в тему, или плюнула не туда, но один из больших ментов заорал на нее благим матом, а старый, тертый жизнью вор, остановил его одним единственным небрежным взмахом руки и сказал, глядя на молодого хама с отеческой укоризной в глазах.

— Ну, что орешь то на телку, сердешный. Она ж кроме того, как на спине лежать, больше ничего и не соображает, не умеет. Это ты, бугай здоровый, коли нужно так и убьешь, не задумавшись, и наворуешь, если понадобиться. А она то что? Существо глупое, да забитое. Ты проституток больше не обижай. Они хорошее дело делают, таких как ты ,долбаков от напряжения в писюне избавляют, а то уже давно бы всю Россию-матушку затрахали бы в усмерть.

Все. Эту историю   контора слушала почти год в различных вариантах, голосах и лицах. Катька Анапа уверовала, что мудрее воров людей нет и стала ждать своего криминального принца с еще большим рвением.

И вот именно данная конкретная особа решила намандиться не понятно, с какой тоски. Анапа обычно приезжала работать месяца на два и все это время добросовестно складывала деньги у диспетчера, чтоб не тратить их на всякую ерунду, но, когда напивалась, шла в финансовый разнос. Ольга Сергеевна не могла не отдать ей требуемые честно заработанные бабосики. Катька спускала их подчистую, а потом плакала, обвиняя всех, что её заначку не уберегли, надо было послать подальше, да вся недолга. И вот в эту ночь Анапа напилась до кровавых мальчиков в глазах, а значит понеслась привычная песня.

— Ольга Сергеевна, дай денег.

–Нет

–Ольга Сергеевна, дай денег.

–Не дам. Ты сказала ни под каким предлогом не давать.

— Это мои деньги дай их мне.

–Нет.

–Да.

–Нет

— Дай... Дай... Дай... Дай... Дай...

И вот такая дребедень, целый день, то тюлень позвонит, то олень — хотелось бы сказать словами детского классика, но фишка в том, что на самом деле это было совсем не смешно. Когда над твоей душой стоит пьяный человек и повторяет одно и то же на протяжении нескольких часов, это медленно, но верно сводит с ума, почище вьетконговских пыток.

— Ты же, когда проспишься, вынесешь мне мозг в обратную сторону, причитая, зачем я отдала тебе деньги! — не выдержала Ольга Сергеевна, а в ответ услышала.

–Дай мне деньги. Мои деньги.

В этот момент Оля не очень понимала, что делает. Она взяла тяжелую металлическую пепельницу и со всей дури бросила ее в повторяющую, словно заведенное, одно и то же Катьку Анапу. К счастью этот очень тяжелый предмет угодил последней не в голову, иначе точно взяла бы Ольга грех на душу, а в бедро. В итоге, деваха все одно добилась от диспетчера, чтоб ты отдала ей деньги. Но Ольга Сергеевна позволила себе таки маленькую радость. Свернутые стопкой купюры она выбросила на лестничную клетку, а следом за шиворот выкинула и саму Катьку, со словами:" Проспишься, тогда приходи".

А ведь поначалу, в первый год работы Оля была совсем другой. Ей на самом деле всех их было жаль. Она верила тем сказкам, которые вдохновенно рассказывали проститутки новенькому диспетчеру, пока однажды не узнала, что самая несчастная, вечно рыдающая над своей тяжелой судьбой, родителями алкоголиками и братом-насильником девка, на само деле из очень богатой семьи. Папа у нее — большой мент, мама — бывшая актриса и домохозяйка. Брат есть, но отроду ему два года и изнасиловать бедолагу он никак не мог чисто по физическим вполне понятным причинам. А пошла "золотая девочка" в проститутки, потому что квартиру ей купили, в университет устроили, а вот денег на легкую наркоту, бухло и ночные клубы почему-то не давали. А хотелось очень. Вот и решила очень симпатичная, похожая на эльфийскую принцесску, девочка заработать своим телом на всякие мелочи да приятности.

Ольга Сергеевна была в шоке. Вот так запросто охаять родных? Для чего? Ведь она ее ни о чем не спрашивала, та сама пришла в кухню, села и начала плакаться. Как? Неужели в них нет ничего человеческого?

Как показала практика дальнейшей работы — нет. Ни человеческого, ни морального, ни духовного. Бабки. Только, сука, бабки.

Были случаи, когда на "конторе" по какому-то непонятному стечению обстоятельств оказывались нормальные девки. Но хватало их максимум на год. Потом эта сволочная "конторская" жизнь затягивала их навсегда, превращая в таких же существ, без флага и родины, что и остальные.

И снова, почему-то Ольга Сергеевна подумала о той девочке Саше, которая всплывала в ее мыслях последнее время слишком часто... К чему бы это, заволновалась Ольга Сергеевна, но тут же поток старых воспоминаний о той истории заглушил легкую тревогу в груди.

Шестая глава

2 октября 2003

Новости было две: одна, естественно, плохая, а вторая — еще хуже.