Контора Уильяма Вильсона

— Его не было в гардеробной?

— Его не было нигде, — заявила леди, пожимая плечами. — Там была всего лишь ещё одна комната, большой частный офис с видом на Пикадилли на четвёртом этаже. Он там не прятался, я и туда заглянула. И ни из одного кабинета некуда выйти, кроме как обратно через дверь в главный коридор, где стояла я. Фрэнки там не было. Но его одежда была.

— Что? — воскликнул полковник Марч.

— Его одежда. Костюм, в котором он был: включая его часы, и записную книжку, и документы, и перстень, и перьевую ручку, которую я подарила ему на день рождения. Все они были сложены в шкафчике в гардеробной. Только одежда, но ни следа самого Фрэнки. И с тех пор он не появлялся. Теперь вы понимаете, почему я здесь?

Доселе полковник Марч выслушивал рассказ в снисходительной манере. Теперь его пепельные брови сдвинулись вместе.

— Позвольте мне уяснить кое-что, — потребовал он резким и довольно жутковатым голосом. — Вы говорите, он в буквальном смысле слова исчез? Не мог он, к примеру, выскользнуть наружу, пока вы были заняты осмотром остальных помещений?

— Без всей своей одежды? — риторически спросила Патрисия.

Настала пауза.

— Фрэнки! — почти простонала она. — Из всех людей на свете, именно Фрэнки! Конечно, я допускаю, что он мог выскользнуть. Да, вообще говоря, он мог и из окна вылезти и спуститься по стене здания прямо на Пикадилли. Но не в нижнем белье же? Фрэнки?!

— Предположим, у него был с собой запасной комплект одежды?

— С чего бы? — спросила Патрисия, вновь не ожидая ответа.

Нечасто полковник Марч находил себя в тупике, совершенно выпотрошенным и приставленным к стенке. Но теперь, похоже, был один из таких случаев.

— И что вы предприняли после этого?

— А что я могла сделать? Его нет в его квартире, и в своём загородной доме он не появлялся. Никто из его друзей, даже личный секретарь, не догадывается, где бы он мог быть. Я даже говорила с этим ужасным лейбористом, с которым они, предположила я, сблизились в последнее время, и мне показалось, что он собирается расхохотаться мне в лицо. Но даже он поклялся, что не знает местонахождения Фрэнки.

— Гм, — произнёс полковник Марч.

— Мы не можем сделать эту историю публичной, видите ли. Это было бы разрушительно! Так что вы — последняя наша надежда. У вас есть теория?

— Ох, теории! — раздражённо отмахнулся рукой полковник. — Я могу выдумать с полдюжины теорий. Но ни одна из них не разрешает главной трудности. Допустим, загадочные Уильям и Вильгельмина Вильсон убили его и прячут тело. Предположим, против него устроен жуткий политический заговор. Допустим, Фрэнсис Хейл загримировался и выдаёт себя за достойного пожилого джентльмена с седыми волосами...

Патрисия дёрнулась.

— Гипотеза ничуть не хуже, — хмуро заметил полковник, — чем идея о выходе на улицу в нижнем белье. Но я повторю: допускайте что угодно! Это всё равно не даст мне ответа на самую главную загадку.

— Какую именно?

— Профессию Уильяма и Вильгельмины Вильсон, — отозвался полковник Марч. — Есть мысли, Робертс?

Инспектор Робертс, захлопнув свою записную книжку, отнесся к вопросу со всей серьёзностью.

— Ну, сэр, — начал он нерешительно.

— Да-да, продолжай!

— Ну, сэр, вопрос, видимо, стоит так. Либо мистер Хейл испарился по собственной воле, либо нет. Мне думается, что скорее нет.

— А? Почему же?

— Личные вещи, — сказал Робертс. — Часы, бумаги и прочее. Если вы собираетесь залечь где-нибудь на дно, разве не будут это те вещи, что вы возьмёте с собой в первую очередь? Это ведь совсем не то, чтобы подстроить ложное самоубийство или что-то в этом же роде. Только что он удобно расположился в кабинете с юной леди на коленях, — Робертс закашлялся и быстро отвёл взгляд от посетительницы, — и вот он уже пропал. Вот эта часть мне и не по душе.

Полковник Марч хмыкнул.

— И тем не менее, — продолжал Робертс с энергией, — если эта парочка решила его убрать с дороги, я в упор не вижу ни как, ни зачем. Это как будто история из-под пера Эдгара Аллана По.

Он прервался, ибо любопытное выражение озарило лицо полковника Марча: а именно, в точности такое, что бывает у людей, с размаху ударенных по затылку клюшкой для гольфа,

— Боже всевышний! — пробормотал он замогильным голосом призрака. — Неужели всё именно так?

— Именно— как? — потребовала объяснений леди Патрисия.

Имя,— сказал полковник Марч, наверное, самому себе, — может быть простым совпадением. С другой стороны, оно чересчур уместно. — Он повернулся к леди Патрисии: — Скажите мне. Умеет ли Фрэнсис Хейл выпивать?

Она уставилась на него в ответ:

— Я не понимаю, о чём вы говорите!

— Нет, прекрасно понимаете, — полковник умел быть настойчивым. — Вы мне сами сказали, что Хейл в один из его приступов отчаяния — ээ— в один из его эпизодов необычного поведения напился на банкете Корпорации. Что именно он пил?

Леди подняла голову,

— Абсолютно всё подряд, — сказала она. — Начиная с коктейлей и вплоть до бренди. Он просто брал бокалы и выхлебывал залпом. Мой отец был в жутком гневе.

— И как это на нём отразилось? На Хейле, я хочу сказать?