Конторщица-5

– А мать платит за содержание ребёнка? – продолжала вести допрос тётя Зина. – Если что, у Толика есть знакомый в Министерстве, в Москве, и можно через него заставить её платить. Валютой!

– Нет, Лида просто так взяла её, – пояснила Римма Марковна.

Я нахмурилась. Бесить родственников Светкой совершенно не входило в мои планы, но потом я увидела до боли знакомый блеск в бердычевских глазах Риммы Марковны и приготовилась ко второму акту Марлезонского балета.

– Лида у нас слишком доверчивая, – посетовала на мой характер тётя Зина. Она теперь разговаривала исключительно с Риммой Марковной и как-то так получилось, что меня выключили из разговора и перевели в разряд зрителей.

Ну, что ж, раз так, где там мой попкорн? Будем посмотреть!

– Да, Лида хорошая девушка, – и себе сдержанно похвалила Римма Марковна, явно нагнетая обстановку. Тётя Зина пока ещё не поняла, что в игру вступила тяжелая артиллерия.

– А Света эта, надеюсь, не прописана здесь? – взволнованно поинтересовалась тётя Зина.

– Нет, Свете от покойного отца осталась трёхкомнатная квартира улучшенной планировки, – пояснила Римма Марковна таким прям будничным-будничным голосом. – Она там прописана.

У тёти Зины выпала чашка из рук и разбилась на мелкие осколки.

– Ой, – охнула она.

– Но если Свету вернуть в интернат, то квартира туда уйдёт, – продолжила безжалостно резать по живому Римма Марковна. – А там дом хороший очень. Для партийных работников.

И тут от входной двери неожиданно раздался звонок. Мы дружно вздрогнули.

– Есть кто дома? – послышался знакомый голос (Римма Марковна от волнения забыла запереть дверь. Хотя по правде говоря, здесь люди днем двери не запирали. Кроме меня, конечно же).

Через секунду на пороге кухни появился Будяк, собственной персоной. Был он небрит, в каком-то нелепом свитере, растянутом и давно потерявшем первоначальный цвет, и старых штанах с заплатками. От него густо пахло табаком, сырой рыбой и болотной тиной.

– Здравствуйте! – поздоровался он и пожал дяде Толе руку. – А я смотрю, гости тут у нас.

(У нас?!!)

– Это Лидочкины родственники, из деревни, – вежливо пояснила Римма Марковна. – Зинаида и Анатолий.

– Прекрасно! А я – Пётр, – оживился Будяк и тут же обратился к дяде Толе с предложением, – может, по соточке? За знакомство.

Дядя Толя обрадованно вскинулся, но тётя Зина зашипела, и инициатива Будяка осталась нереализованной.

– Так о чём грустим? – невзирая на досадный инцидент, попытался взбодрить всех Будяк, – Что как на похоронах?

– Зинаида и Анатолий решили прописать своего сына у Лиды в квартире, – моментально наябедничала Римма Марковна.

– Зачем? – удивился Будяк.

– Чтобы Шурка, мать Лиды, не отобрала квартиру, – хмуро буркнула тётя Зина, которая явно была явно не в восторге от того, что приходилось оправдываться. – Хотя это наши семейные дела.

– Не отберёт! – беспечно заявил Будяк и потянулся к тарелке с творогом, который перед этим всё-таки выставила на стол рачительная Зинаида.

– Вы её не знаете! – сердито фыркнула она, прерывая все дальнейшие попытки продолжить эту тему.

– Да мне как-то всё равно, – отмахнулся Будяк и закинул ложку творога в рот, – м-м-м… вкусно как! Хороший творог. Жирненький такой!

Зинаиду аж передёрнуло.

– А что касается прописки вашего сына, – как ни в чём не бывало продолжил Будяк, – так я против. Категорически против!

– Это наши семейные дела! – вспыхнула тётя Зина.

– Именно семейные. Но наши, – улыбнулся Будяк улыбкой барракуды, – И я, как будущий муж Лиды, согласия не даю! Так что – до свидания!

Занавес.

Когда ошеломлённых родственников с горем пополам удалось выпроводить, я спросила Будяка:

– И вот зачем ты их так?

– Зато больше к тебе лезть не будут, – простодушно ответил он, с аппетитом доедая творог.

– Вряд ли они воспримут твои слова, – пожала плечами я и скептически взглянула на его жуткие носки с многочисленными дырками.

– Да это я только с рыбалки вернулся, а тут Римма Марковна звонит, – вздохнул Будяк, проследив за моим взглядом, – мол, нас с Лидой её родственники выгонять приехали. Я пока из Малинок приехал, болото же, дожди были, дорогу развезло – так и переодеться забыл. В чём был, в том и рванул…

Глава 10

Будяка отправить домой оказалось едва ли не труднее, чем проползти через пустыню Сахара или отделаться от тёти Зины и дяди Толи. Пётр Иванович юлил, изворачивался и находил множество малоубедительных причин задержаться. Да и Римма Марковна изо всех сил поддерживала его – сперва поужинать ему предложила, затем ножи ей наточить срочно надо было, а потом вообще вдруг решила блинчики на ночь глядя нажарить и заявила, что он обязательно должен дождаться их попробовать, и ещё с собой на завтрак взять.

Но я выдержала и это. Наконец за Будяком захлопнулась дверь, и я отправилась в свою комнату писать объяснительную на завтра.

Устало откинувшись на спинку стула, я уставилась на чистый лист бумаги и принялась мысленно составлять план объяснительной. Итак, я должна сперва…

Мои мысли прервал стук в дверь: