Контрабанда и контрабандисты: Наркотики, антиквариат, оружие

Все купцы объяснялись со своими клиентами как глухонемые, жестами. А орали они друг на друга скорее для куража.

Совсем не в ходу была наша электротехника: кофеварки, чайники. Ходоки, притащившие этот «мусор», были явно ошарашены. Например, в Польше все это смели бы моментально. Незнание конъюнктуры рынка мстит беспощадно. Мечтал вернуться богатым, а приедешь совсем нищим.

Нас позвали в машину, и мы двинулись в глубь Турции. И никто нас не преследовал.

В городе Трапезунде мы остановились возле двухэтажного здания с флюгером в виде драчливого петуха. На первом этаже был довольно большой магазин. Машины сразу же загнали во двор и "захлопнули ворота. Хозяин нас ждал. Пригласил иа второй этаж, где размещалось то, что в старину называлось номерами. У каждого из нас оказалось по две комнаты с туалетом и душем. В душе была горячая вода, что в Турции считается признаком благополучия. Вообще эта часть Турции традиционно была самой бедной. Разбогатеть ей помог наш «туризм». Сутки пребывания в таком номере оцениваются в семь долларов.

Приняв с дороги душ, мы обнаружили у себя в комнатах целлофановые пакеты с едой. Это были наш ужин и наш завтрак. Еда в Турции, даже по сравнению с нашими нынешними ценами, очень дорога, не думаем, что на нас пытались сэкономить (за номера-то ведь заплатили!), скорей всего это было сделано для того, чтобы мы никуда не выходили...

Никто нас не запирал и не приставлял к нам стражу, но весь вечер мы любовались Турцией через окно. Таковы были правила «игры».

Честно говоря, другого и не хотелось словно бы попали в Бермудский треугольник. Нас уже не существовало как подданных своих стран, но мы не были поддаными страны, в которую приехали почти не таясь.

От скуки рано легли спать. Но и разбудили нас рано и вежливо попросили помочь.

Мы спустились во двор и прошли в помещение типа нашего амбара. На огромной куче кожаных пальто, пиджаков и курток сидел лиловый негр и, матерясь по-русски, сортировал продукцию. Удивительно, но среди великолепных вещей попадались и дрянь с косо пришитыми воротниками с разъезжающимися швами.

Мы поинтересовались у своих спутников почему негр так великолепно владеет сленгом.

— В Москве Лумумбу кончал, теперь здесь служит... Нам предложили надеть по кожаному пальто. Мы запротестовали, думая, что это щедрый подарок. Но нужны мы были в лишь как манекены. Видимо, эти вещи были заказаны людьми примерно нашей комплекции.

Когда сели в машину, почувствовали что она перегружена до предела, и поэтому к границе мы ехали чуть ли не вдвое дольше чем от нее.

На обеих таможнях повторилось то же, что и по пути сюда, только теперь вообще не выходили из машины.

К полудню наш эскорт остановился у той же забегаловки, от которой мы начали свое путешествие.

Нам опять заказали по солянке, но уже на стол подали и шампанское. Мы мысленно перевели его цену в валюту — семь долларов.

К нашему столику подошла старуха — предложила цветы.

— Не бери! — вовремя предупредили меня. — Это с кладбища. Старуха чуть постояла и спросила: «Может, вам не нужны два рубля?» Ей дали десять.

Мы не спеша выпили шампанское пожелали друг другу удачи в работе. И они уехали...

Мы долго смотрели в ту сторону в которой скрылись наши проводники простые и мирные советские контрабандисты, и пожелали себе больше никогда не встречаться с ними.

А ведь когда-то, до октября семнадцатого, отношения между двумя этими соседями были иными. Например, в справочнике Российской губернии («Русский календарь») только в одной Абхазии названы таможни: очамчирская, сухумская и грузинская.

Были еще две неучтенные. А сколько их действовало по всему Черноморскому побережью? Рынок был насыщен, цены доступны. Свой хоть и маленький, бизнес делали все, и в основном легальным путем. Теперь же, граница на ржавом замке, а ключ от него у трудноконтролируемых. В основном обогащается только тот, кто успел вступить в сговор. Остальные же рискуют потерять в одночасье все то, что копили годами.

Критерии позволительности полностью размыты. Царствует на границе беспредел.

В Абхазии нас заверили, что скоро будет открыта сухумская таможня, для нее в Санкт-Петербурге уже готовят специалистов. Дай-то Бог. Но и этим мы не достигнем «уровня» 1913 года. А пока... Нам предлагают нелегально посетить Турцию на катамаранах. Есть, оказывается и такая «тропа»...

Большинство спутников в поезде Москва—Прага везли контрабанду.

Последней, как, выяснилось, является любой товар, стоимость которого превышает дозволенные частному гражданину 30 рублей. Обычный турист везет на продажу мелочь: водку, часы, сигареты. С 1992 года менять туристам стали 50 рублей — даже на сувениры не хватает. Более серьезный товар везут едущие по частному — «гостевому» вызову. Они вообще не могут обменять рубли на валюту при поездке в Чехословакию. Однако, количество гостей все растет. Растет и «внешняя торговля».

ПРАГА: ИКРА, ЧЕРВОНЦЫ И НАПЕРСТКИ