Контрабандист Сталина 2

— Коба ну что ты носишься с этим греком, как… как… — и не подобрав слова Ворошилов, перешёл к обвинениям. Ворошилов всегда недолюбливал умных и интеллектуальных людей и старался возле себя их не держать. Требовал, чтобы подчинённые докладывали простыми и понятными предложениями и словами. Не терпел неопределённости, этим заставляя подчинённых часто спешить и из-за этого ошибаться, особенно директоров и конструкторов оборонных предприятий. Хотя сам и любил иногда вставить услышанное или вычитанное где-то умное словечко или выражение. В разговорах же с греком постоянно приходилось перескакивать с одной темы на другую. Политические темы, перескакивали на экономические, военные и наоборот. С каждым новым разговором для него всё более запутанное, и всё более не понятное. Да ещё постоянные едкие замечания грека, ставящие под сомнения учения Маркса… и надо признаться уж очень всё складно у этого гадского грека получается. Толи дело, когда с женой разговариваешь. Она чётко объясняет кто друг, кто враг и что надо делать. — Этот грек хуже и хитрее ехидны. И не враг и не друг… а не пойми кто. Я теперь понимаю, почему наши предки постоянно воевали с Византией. Шлёпнуть его, пока он нас тут всех не перессорил.

— А кто он по политическим взглядам… ваш грек? — засмеялся Киров.

— Провокатор, хапуга и шпион империализма — Ворошилов.

— Клим. Сколько раз тебе объяснять. То, что грек нам не друг, так он этого никогда и не скрывал. Но он и не враг, каким ты его себе представляешь — больше для Кирова, чем для Ворошилова строго сказал Сталин. Главное Сталин не видел в греке соперника, зато увидел "хороший инструмент для достижения своих целей". — Он сейчас мстит своим обидчикам как может. А то, что пытается использовать нас и набить свою мошну — сделал паузу и стал набивать трубку — что в этом для тебя нового? Да и немного критики нам не помешает. Тут есть над чем подумать. Он же не с лозунгами с трибуны, как Троцкий выступает, а с нами дискутирует. Учись.

— Всё равно. Он вносит в наше движение и единство смуту. Вон, даже какого-то инженера у нас нашёл — насдавался Ворошилов.

— Клим… не трогай грека — Сталин понял, что Ворошилов опять упёрся и ничего не желает слушать. Значит надо приказать, благо Клим не осмелится нарушить его приказ. — Я сам буду с ним разбираться.

— Интересный у вас… знакомый. Спорите за него, как за красную девицу — опять засмеялся Киров. — Вот только Куйбышев будет очень против, если мы полезем в его наркомат. Как бы не обиделся и в запой не ушёл.

— Постараемся убедить. А тебе в пути тоже не помешало бы с греком пообщаться — Сталин. — Он может привезти нужное, что нам капиталисты не продают для заводов Ленинграда открыто. Ловкий шельма.

— Только вот три шкуры за это сдерёт и не поморщится — вставил опять "свои пять копеек" Ворошилов

— Оставим это. Тут грек предложил существенно увеличить производство угля на Донбассе. Говорит, что найдёт нам сбыт…. а у нас там дело.

— Скажи откровенно, не вляпаемся мы при открытом суде? Нет ли перегиба в этом деле местных работников, в частности краевого ОГПУ? — Ворошилов[19].

— Вы помните, что с прошлого года в нашей стране на ряде крупных предприятий прошла полоса пожаров и аварий… В Москве в 1926 и в это и в этом году в ОГПУ было совещание… на котором был доклад на тему "Борьба с диверсиями" — Сталин. — Это идёт по линии Польского штаба, или в срыве заинтересованы фирмы, которые в прошлом принадлежали эти предприятия, то есть по линии Бельгийского акционерного общества. Мы на последнем совещании приняли решение о наведении порядка… и для примера выбрали город Шахты.

— Ага. Купили оборудование у немцев, пригласили инженеров и монтажников… — обеспокоенно Ворошилов. Всё-таки сам был из тех краёв и переживал за земляков.

— Если бы не грек, так бы всё и было. Но предложение грека заслуживают внимания. Я боюсь, что из-за шахтинского дела может произойти срыв добычи угля, а значит поступление валютных средств, в которых мы крайне нуждаемся — Сталин.

— Кто там виноват — наказать, и пусть поторопятся и увеличат добычу угля — нейтрально Киров, не знакомый с ситуацией на Донбассе.

— Да в этих Шахтах с 1923 года выступают. Забастовки там довольно часто, вот в ОГПУ и предложили, что это контрреволюционный заговор, управляемый из-за границы — Сталин.

Сталину нужен был только предлог, и он его искал для перехода от НЭПа к "социалистическому наступлению" в экономике и ограничению иностранного влияния в промышленности. Ситуация в стране подходила к критической, и надо было на что-то решаться. Непонимание и не желания считаться с мнение других, грубые просчёты в экономики и политики и нарастающие проблемы заставляли принимать экстренные решения. Желание прыгнуть из феодального государства сразу в коммунизм, тоже присутствовало. Вот Сталин и его товарищи выбрали наиболее известный им путь — путь насилия, под лозунгом "не можешь, не хочешь — заставим. А нет, так расстреляем".

— Надо найти другое дело, но и там не спускать, раз уже пять лет выступают — Киров. — Уголь и мне нужен.