Контрабандист Сталина 4

" Всё это конечно хорошо, но как-то это тут всё не быстро, что мне и не нравиться" – признался я сам себе. Пока шли обратно в голове всё крутилась мысль про новых флибустьеров. Надо поговорить об этом с Кутеповым. Всё равно белоэмигранты от меня так просто не отстанут. Надо им дать цель, а заодно и получить прибыль мне. После небольшого раздумья я направил караван в Сен-Назер и долго по дороге распределяю груз. А действительность оказалась несколько другой.

В это же время в Кремле.

Накануне женского праздника 8 марта в честь памяти женщин в петроградской демонстрации отмечающегося с 1921 года, рассматривали дело Филиппа Исаевича Голощёкина. (настоящие имя и отчество Шая Ицикович). Дело было посвящено его деятельности в Казахстане. Зимой 1927–1928 годов власти столкнулись с серьезным продовольственным кризисом. В начале мая 1928 года ЦК ВКП(б) издаёт директиву разрешающую использовать чрезвычайные меры. Но, уже опомнившись летом, издаёт другую директиву о строгом учёте поголовья крупного рогатого скота. Вторая директива, по словам Голощёкина на места так и не поступила. В результате было выселено 657 семей баев-полуфеодалов, у которых было изъято 150 тысяч голов крупного рогатого скота. Это привело к восстанию в казахских степях и ещё сильнейшему распространению басмачества. А ведь следующим районом коллективизации должна стать Калмыкия.

В Кремле были сильно напуганы. Осенние восстание на Украине показало, что и внутри партии много скрытых врагов, и власть держится буквально "на волоске". А сейчас надо было найти "стрелочника". Нужно же кого-то обвинить в сложившейся ситуации в Казахстане, да заодно и во всей Средней Азии. Внутриполитическая борьба группировок не прекращалась ни на минуту. Пока на эту роль "стрелочника" отводили Голощёкина, уже и из-за того что часть конфискованного скота была просто разворована.

– Как нам не тяжело товарищи, но надо искать и другие методы, чтобы выполнить продовольственную программу и бюджет. Плюс нужно чем-то заплатить по кредитам – Сталин.

– Да товарищи. Мне удалось договориться на отсрочку из-за восстания, но долго это продолжаться не может – поддержал Сталина Рыков.

– Так же нам крайне необходимо признания САСШ СССР. А они требуют погашения царских долгов – Томский.

– Из-за непризнания мы не можем нормально покупать оборудование для нашей индустриализации – дополнил Томского Сталин.

Как не убеждали Сталин, Рыков и Томский своих товарищей быть очень внимательными на местах и не допускать перегибов, они остались в меньшинстве. Даже безоговорочно поддерживающий Сталина Ворошилов, а Рыкова Бухарин и те проголосовали против их предложений. Было решено и дальше вести непримиримую борьбу со степными феодалами и эксплуататорами трудового народа.[7]

Сейчас же в праздник 8 марта 1929 года Сталин выступил с поздравительной речью. Там же вынужденно произнес и свою знаменательную фразу "кадры решают всё, а не кобылы и машины", что стало на 6 лет раньше. Разговоры с греком не прошли для него впустую. Сейчас он намного раньше понял, что со многими товарищами с кем делал революцию ему не по пути. Они не хотели, да и не могли работать. А отнять и поделить, уже было практически нечего. А что осталось, приходилось выбивать с военными действиями и бороться с последующими восстаниями.

Глава 8

Во Франции продолжался политический кризис. Цены, особенно на питание стали расти, и народ принялся запасаться продуктами, особенно долгого хранения. А тут ещё и весна, когда свои местные запасы в основном подъели. Все компании принялись искать поставщиков продуктов. Ну а тут я с пароходами полными груза, да плюс и действующее с нового года правило про ввоз товара.

Но сначала я договорился с местным фермером о двухнедельном выпасе скота. В Марселе на моём ранчо у меня ещё ничего не готово и мучатся с погрузкой – разгрузкой нет никакого желания. А тут за кукурузу и другие бобовые мы смогли договориться.

Рады были мне и в судостроительной компании "Ателье э шантье дю Авр", получив от меня опять большие заказы. Я решил, что перерос маленькие пароходы и пора покупать более крупные. Обсудили с ними мексиканский и французский армейский заказ. Оказывается, они уже сговорились с верфью Арсенала Лорьяна и вместе пролоббировали перестройку эсминцев серии "Ягуар" и "Л’Адруа".

– И в чём суть? Вы же и так собрались их переделывать? – не понял я.

– А в том, что уже поступила заявка с Южной Америки на такие эсминцы с большой дальностью хода и экономностью. Решено переделать "Ягуары" и выставить их на продажу.

– Но правительство же хотело направить их в колонии?

– Туда будут направленны модернизированные "Л’Адруа", их всё-таки у нас большая серия.

– То есть вы сговорились и пробили дополнительные заказы для верфей – наконец понял я.

– Ну, надо пользоваться моментом пока в Париже все согласны – засмеялся Вильдье.

Похоже, военные промышленники стали наседать на президента и добились своего. Раз его противник Пуанкаре стал раздавать обещания военным, то и ми пришлось уступить. Ну что же очень хорошо.