Контрабандист Сталина. Книга 5 (СИ)

— А вы мне, что тут настроили? Вам что делать больше нечего как повторять друг друга? — «накинулся» под одобрительный взгляд Сталина Ворошилов на Поликарпова с его несколько изменённым У-2 и И-3. Потом и на Яковлева, который чуть модернизировал АИР-1. — Вам какое было задание? Построить учебный самолёт для военных лётчиков и самолёт-разведчик. А вы что? Скопировали данный вам для ознакомления английский «мотылёк», который продают гражданским людям налево и направо? Значит так… — и тут Ворошилов спонтанно принимает поистине верное решение. — Вы Яковлев, хоть и учитесь, идёте в подчинение Калинину и сделаете совместно военно-учебный самолёт, как новый К-5. Только меньше и на 2–3 человек. И за этот проект отвечать будете лично вы. Это будет ваш выпускной экзамен в учёбе.

Тут Яковлеву винить, кроме себя и свои амбиции было некого. Желая влезь в ряд знаменитых конструкторов и то, что его авиетка хорошо показала себя на прошлых военных манёврах, он чуть изменил АИР-1 и хотел его выдать за АИР-2, и тем самым быстрее получить признание как авиаконструктора.

— А вы Николай Николаевич, сдавайте быстро дела на двадцать пятом заводе. Берите семью, учеников и собирайтесь в командировку. Поедете работать в Таганрог на авиационный завод номер тридцать один. Мы постараемся закупить новый иностранный самолёт. На его базе вы должны разработать хороший самолет-разведчик для нашей армии и наладить там производство — подвёл итог Ворошилов.

Ни конструкторы, ни тем более лётчики, видя такое настроение комиссии даже не стали заикаться о новых рекордах и перелётах. Все кто можно попрятались, а кто не мог, молча выслушивали гнев начальства и понимали, что грядут серьёзные перемены.

— Клим, это что это было? Что ты их так? — удивился Буденный, когда троица направилась к машинам. Остальные сопровождающие тихонько быстрее стали рассаживаться в свои машины.

— Да позориться надоело. Что эти «конструктора» нас совсем за дураков считают? А потом всякие нам в нос тыкают — не очень чётко объяснил Ворошилов свои мысли, когда они остановились перед машинами. — На вот почитайте. Это я у берлинского атташе справку запросил. Как тогда воевать сможем? — и подал свёрнутый лист бумаги из нагрудного кармана.

Будённый со Сталиным наклонились над докладной- депешей, где сообщалось что в 1920 году французские летчики Сади Лекуэнта, Жан Казаль, барон де Романе попеременно сменяли друг друга установили рекорды скорости. 7 февраля — 275,22 км/ч, 28 февраля — 283,43 км/ч, 9 октября — 296,94 км/ч, 20 октября — 302,48 км/ч, 2 декабря — 303 км/ч. А в 1923 году североамериканская фирма « Curtiss » выпустила серию новых суперскоростных самолетов, на которых были побиты рекорды французских летчиков. В марте Р. Л. Моган на аппарате «Curtiss К-6» достиг скорости 380,67 км/ч. А в ноябре того же года гражданин США Э. Браун установил новый рекорд — 411,04 км/ч.

— Смотри-ка, не обманул грек — прочитав до конца записку, произнёс Будённый.

— Это конечно хорошо. Но что мы будем осенью на Берлинской Выставке показывать? — через пару минут спросил Сталин. — Заявка подана.

— Вот пусть «ваш грек» и постарается… с Поликарповым — Ворошилов. — А то только критиковать и может.

— Ага, так он тебе и будет просто стараться. И перестань незаслуженно его… он между прочим, уже три самолета привёз — упрекнул друга Будённый. Все опять замолчали, обдумывая ситуацию.

— Я знаю, чем его соблазнить. Мехом. Он мне рассказывал, какая снежная и холодная была прошлая зима в Париже. Записку по торговле мехом он мне тоже предоставил — вспомнил Сталин.

— Ещё и царскую портниху увёз — буркнул Ворошилов.

— Возьмете мешок с хорошими соболями и норкой и поедете к нему через пару дней. А сейчас поехали, пообедаем и будем с хохлами разбираться. Заседание на вечер. Жаловаться в ЦК с… приехали — отдал команду Сталин.

Глава 9

Сталин сидел и слушал представителей Украины и их обвинения, что они, мол, в ЦК хотят «оторвать» от неё кусок. Украинцы требовали отменить постановление о создании Росбасса, как ненужное и особо вредное. Особенно старался в этом Николай Скрипник, которого эмоционально поддерживали Косиор и Чубарь.

Вот тут Сталин и вспомнил слова грека о национальном сепаратизме, особенно на фоне дорогих рубах-вышиванок в которые были одеты Скрипник и Косиор.

— Значит, опыт Рура и промышленные зоны САСШ вы считаете никчемными? — задал после их эмоционального выступления Сталин. «Как много с этими украинцами проблем. То Махно, то недобитые петлюровцы, то постоянные кулацкие восстания. То теперь вот эти, себя „панами“ почувствовали. Может действительно „обрезать территорию“ этой мелкобуржуазной Украины и пусть пока копаются. После додавим. А пока введём заградительные пошлины, и никуда они со своим хлебом не денутся. Надо только своего человека вместо Якира поставить. Вот только где взять продовольствие для города и новой промышленности? Интересно, а как в САСШ это сделали? Как-то я упустил это из вида. Надо спросить и у грека» — подумал про себя.