Контрабандистка с красным дипломом

Убедившись, что крепко привязана, набрала на панели личный код доступа, она предательски вспыхнула зеленым. Как хотелось мне сейчас увидеть поврежденную панель, и кинутся на мостик и переложить всю ответственность на них. Но, увы, на роль героя судьба выбрала меня. Руки тряслись, выдавая мою трусость и страх. Не думая больше ни о чем, не теряя остатков решимости, ввела вбитый в нас еще с первого курса код разгерметизации. Пальцы, как сотни раз во время практических занятий в академии, вводили цифры: «1», «1», «1», «3». Вот только на этот раз система не скажет мне, что тест я выполнила на «отлично». Нет, система заблокирует этот отсек, отрезая меня ото всех. Я останусь здесь за закрытыми дверями, отрезанная от всех остальных, умирать.

Глухо с шипением закрылись двери, такой же звук, донесся из шахт вентиляции. Введя еще три цифры, активировала щит, предотвращающий отключения гравитации, и последнее и самое страшное – вела запрет на разблокировку отсека. Я похоронила себя.

– Сектор десять, что происходит? – кажется, сигнал нашел до мостика.

Нажав пальцем кнопку связи, не скрывая слез, отрапортовала.

– Сектор десять, полная разгерметизация. Критические повреждения, быстрая утечка воздуха. Сектор заблокирован, внешнее вмешательство невозможно, – голос был хриплым от слез, то и дело срывался.

– Астра?! Опиши степень повреждения, – Молох, это был он. Видимо заменял Кирроси, который наверняка сейчас страхует ядро. Взглянув на трещину, которая из-за включенного щита теперь увеличивалась в разы медленнее, сделала неутешительный вывод.

– Повреждения критические, при первой же попытке открыть дверь отсека, стены попросту не станет. Я вижу космос, Молох. Мне конец.

– Не конец, никто тебя там не бросит. Ты все сделала правильно и вовремя. Сейчас привяжи себя максимально крепко. Там должны быть тросы, возьми несколько. Сбоку панель, за ней в стене кислородный баллон, знаешь, как им пользоваться? – в голосе Молоха не было паники. Он говорил жестко.

– Знаю, – ответила я.

– Значит, держишь при себе кислород и ждешь помощи. Все, что надо, ты уже сделала.

– Ты же знаешь, что меня отсюда не вытащить, Молох, – обреченно выдохнула я.

– Это приказ, Астра. Выполняй.

Он отключился, и я услышала там за дверью истошный сигнал тревоги, ну что же – лучше поздно, чем никогда. Обвязав себя за талию еще одним тросом, достала баллон с кислородом надела маску на лицо и стала ждать. Чего ждать, правда не знала. В голове прокручивала возможные варианты своего спасения, и ничего. Вытащить меня отсюда можно только на какой-нибудь станции, там, где разгерметизация не страшна. А до станции не дотяну, я даже эти сутки не переживу.

Время тянулось медленно. Хотя откуда мне знать, часов тут не наблюдалось, может, прошло пять минут, а может и полчаса. Становилось все холоднее, пока работает система отопления, не замерзну, но вот, сколько она продержится в автономном режиме.

Накатила какая-то апатия. Но жить хотелось безумно. Хотелось еще раз обнять Лэксара, прижаться к нему и простить ему все. Не стала обнимать его из-за какого-то планшета. Из-за такой мелочи. Книги – их можно купить, я помню все, что там были, а о тех, что не помню, значит, и беспокоиться не стоит. А фото! Да можно новые сделать. Слетать на Марс и вместе облететь его, оставив память на всю жизнь.

А еще родители! Они, наверное, беспокоятся страшно. Столько времени от меня ни слуху, ни духу. Сгину сейчас здесь, и они так и не узнают, что случилось с их дочерью. И так жалко себя стало.

Наверное, погруженная в свои мысли и страдая, от нехватки кислорода уснула. Даже не удивилась, увидя все тот же чужой такой ненавистный корабль. Но я больше не боялась, игнорируя бродящих вокруг клоцков, я нагло двинулась туда, где должен быть мостик. О, нашла я его быстро. Вот и место капитана на возвышении, где сидел этот инопланетный урод с челюстью на пол черепа. Ниже него были пилоты и еще кто-то там. Все бегали, изображали бурную деятельность. Атмосфера царила так себе. Пройдя выше, встала за спиной этого монстрического капитана. Он злился, ох, как же его что-то бесило. Интересно что? Увидела на табло какой-то огонек и поняла, это он нас атакует и, похоже, что ничего у него не выходит. Я считывала поток его мыслей. Его обстреливали, четко прицельно профессионально, а еще не давали ментально управлять червяками, которые посмели ему сопротивляться. Я прыснула со смеху, и этот хрон встрепенулся, видимо уловив мое веселье.

«Что такое? Негодники не падают ниц перед тобой, – мысленно пожалела я его, – как посмели только?»

«Ты, девка…»

«Но-но – прервала я его, – это невежливо.»

«Да, как ты смеешь?! Ничего, скоро ты станешь моей!»

«А вот это вряд ли, – усмехнулась я, – ты не в моем вкусе, урод, предпочитаю более высоких, мускулистых и темноволосых хронов.»

«Ты. Да как ты смеешь?!» – вопил этот, похоже, уже не только мысленно, но и вслух. Наводя ужас на окружающих.

«Тебя переклинило, что ли? – хмыкнула я, – Смею, конечно. Мой мужчина сильнее и, чего скрывать, лицом симпатичнее будет. Стонать под таким одно удовольствие.»