Контрабандисты во времени

– Ладно, Бруно, не кисни на радуге зависни. Было такое, говорил, – примирительно сказал Демьян, – дело в том, что мы теперь по уши в долгах, что там, – он показал на дверь, выходящую в двадцать первый век, – что здесь во временах мрачного средневековья.

– Но ведь Библия Гутенберга все окупит!

Он не стал посвящать Бруно в свои тревожные размышления по поводу Семы-молотка, лишь подумал про себя.

«Я когда-нибудь точно свихнусь от всего».

– Окупит-то окупит…, – неопределенно пробормотал Демьян, – не все так просто. Даже закупка лекарств не такое простое дело, как оказалось. Возможно, нам придется открывать для прикрытия аптечный пункт в нашем городе и осуществлять фиктивную деятельность по закупке лекарств, чтобы их на самом деле продавать здесь. Получать местную валюту, покупать артефакты здесь, чтобы продавать их там, – Демьян снова показал на дверь, выходящую в современность.

Но свихнуться в тот же момент ему помешал стук в дверь.

Друзья переглянулись.

– Это кого еще принесло? – спросил Демьян.

Но Бруно в ответ пожал плечами.

– Ты, это, давай-ка скройся, – ответил он, – вид у тебя не совсем средневековый. Один раз мы уже попали в переплет, когда наши шузы не понравились этому больному фанатику Томазо.

Демьян кивнул и взял рюкзак с вещами.

– Хорошо. Я наверх, переоденусь, а ты посмотри, кого нелегкая принесла, – с этими словами он поднялся по лестнице на второй этаж.

За дверью стоял мальчуган лет десяти. В руках он держал внушительную склянку с желтой жидкостью.

– Тебе чего? – спросил Бруно.

Паренек переменился с ноги на ногу.

– Месье меня прислал сеньор Огюст Де Фабри.

Бруно вопросительно уставился на мальчишку.

– Он прислал вам свою мочу, чтобы вы определили причину его acedia.[22] Не кроются ли в этом козни полуденного беса?

Бруно кашлянул для важности, чуть посторонился от большой склянки с мочой.

– Ты можешь более конкретные симптомы назвать?

– Он жаловался на меланхолию и вялость.

Мальчик, чуть понизил голос, обернулся по сторонам и продолжая зашептал.

– Он не испытывал благоговейного рвения свойственного ему на утренней молитве. А уж днем пополудни подвергся искушению бесом полуденным, о коем говорится в 90 псалме, и о чем говорил Иоанн Кассиан. Вот и прислал вам мочу, для установления причины сей меланхолии. Раньше ему помогал доктор Франсуа де Лорм, но поговаривают, что его прибрал в свои справедливые руки преподобный Томазо, храни Господь Святую католическую церковь и нашего святейшего папу. Доктор говорил, что меланхолия есть болезнь души. А душа, сеньор, как известно подвержена влиянию светлой воли Бога или грязным помыслам Сатаны. Мой господин беспокоится о своей душе.

Бруно помотал головой из стороны в сторону и жалобно посмотрел на лестницу, ведущую на второй этаж.

– Моча и Душа… Старина Фрейд отдыхает. Вот что! Давай заходи и расскажи-ка все поподробнее. Тут понимаешь дело такое, психология человека очень тонкая вещь. С ней нельзя вот так навскидку во всем разобраться.

Мальчик прошел, осторожно неся на вытянутых руках склянку. Потом аккуратно присел на предложенный ему табурет.

– Ну вот и хорошо, – сказал Бруно, – а теперь давай по порядку. Как давно у твоего господина накатил депресняк?

Мальчик виновато моргнул глазами и непонимающе посмотрел на Бруно.

– Ну, когда у него началась эта меланхолия или, как ты сказал, бес полуденный в него вселился?

Мальчуган поставил на прилавок склянку и испуганно перекрестился.

– О двух днях, как уже, сеньор.

– Та-а-к. И в чем это проявляется? Я имею ввиду симптоматика.

Мальчик снова виновато моргнул, но ответил.

– Он не может отдаться всей душой и сердцем молитве.

– Вот проблема! – крякнул досадливо Бруно, – хм, тут вот что важно, щегол, необходимо, как бы проследить клиническую историю недуга, поразившего твоего господина. Так сказать, развитие. Другими словами, перенять пациента от одного специалиста к другому.

Мальчик на всякий случай кивнул головой.

– Что в таких случаях говорил предыдущий наш коллега Франсуа де Лорм?

– Ну, он по вкусу мочи определял ее сладость, которая влияет на пары черной желчи, что поднимаются к мозгу, тем самым затемняют сознание.

– Нет, парень, в нашей поликлинике так уже не делают, – поспешно заговорил Бруно, – анализ на сахар и оксалаты мы определяем сегодня другими способами, более техничными и точными.

Он аккуратно на всякий случай, отодвинул указательным пальцем от себя склянку и снова бросил вопросительный взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж.

– Я уже по цвету вижу, что у твоего господина небольшое депрессивное расстройство, вызванное неудовлетворенностью полуденного беса. Твоему боссу нужно просто хорошо выспаться, выпить от души, повеселится. Сходить куда-нибудь потусить, принять чего-нибудь. Я как-то клубился пару дней, закинулся таблетками, да так, что мне казалось, два дня в космосе летел навстречу к звездам…

У мальчугана заблестели благоговейно глаза.

– Это как к Богу, к нашему Спасителю, смею спросить сеньор?