Контракт на материнство (СИ)

Я сижу в темноте, в квартире настолько тихо, что слышно, как идут настенные часы. Я решаю, что ждать Артура дальше бессмысленно, завтра рано вставать, да и глаза уже слипаются, так что не думаю, что кто-то будет против того, что я займу диван в детской комнате. К тому же он сам предложил его мне. На цыпочках крадусь по коридору и вздрагиваю от неожиданности, когда в замке прокручивается ключ и входная дверь резко открывается. Щёлкает выключатель, в первое мгновенье меня ослепляет яркий свет, а потом из моего рта вырывается удивленный вздох, когда я встречаюсь взглядом с побитым Артуром.

Глава 14

— Почему ты не спишь? — устало спрашивает меня Артур и пытается снять куртку. Его движения неторопливые, он кривится, как если бы ему было больно.

— Нужно обработать ссадины. У вас… тебя есть аптечка?

Я встревоженно осматриваю лицо мужчины, по виску тоненькой струйкой стекает кровь, и это пугает меня.

— Иди спать, Даша, я сам справлюсь, — отмахивается от меня Артур и проходит мимо.

Я поджимаю губы, оборачиваюсь, смотря ему в спину. Он немного хромает, одежда выглядит чистой — значит, на него никто не нападал. Вспоминаю о том, что он говорил о боях без правил, и сердце в груди замирает. Почему-то раньше я не задумывалась о последствиях его «работы», а сейчас, когда вижу это своими глазами, становится не по себе.

Волков закрывает за собой дверь ванной комнаты, я же стою босиком на холодном кафеле, не двигаясь с места. По телу проходят мурашки, я обнимаю себя за плечи, растерянно смотря на пробивающийся из-под двери луч света и слушая шум воды, а потом разворачиваюсь и ухожу в детскую комнату. И в самом деле, Артур не маленький ребенок, сам справится, а я распереживалась, дура. Ему до меня вообще нет дела.

Ночник тусклым светом освещает кроватку Лизы, я поправляю на ней одеялко, беру с кресла плед, укрываюсь, закрываю глаза и пытаюсь уснуть. Но не получается. В голове все мысли о Волкове. О том, что я нахожусь в его квартире и завтра утром мы обязательно столкнемся где-то. О том, что я впервые за долгое время ночую вне дома. И о том, что всего в нескольких метрах от меня чужой мужчина.

Я прислушиваюсь к звукам в квартире, улавливаю осторожные шаги Артура, щелкает выключатель. Кажется, он зашел в кухню. Потом отчетливо слышится какой-то шорох и стон мужчины. Любопытство и тревога побеждают. Я накидываю на плечи халат, плотно завязываю на талии пояс и тихонько ступаю босыми ногами по полу.

Несмело останавливаюсь в дверном проеме кухни, упираясь ладонью в край стены. От вида полуобнаженного мужчины, с волос которого стекают капли воды, краснеют щеки, и я хочу сбежать, но отступать поздно: Артур меня замечает. Он отставляет в сторону бутылочку с дезинфицирующим средством и устремляет на меня свой взгляд. Смотрит с любопытством, оценивающе проходится по моей фигуре, отчего мне становится некомфортно. Хочется прикрыться, несмотря на то что ткань моего халата достаточно плотная, чтобы ничего не просвечивало, а длина вполне целомудренная.

— Ну, помоги, раз пришла, — с насмешкой говорит он и подносит к опухшему глазу пакет со льдом, с силой сжимая от боли челюсть.

— Да, сейчас. — На негнущихся ногах пересекаю расстояние между нами, проклиная своё любопытство. Нужно было спать, избегая оставаться с Волковым наедине. Я ведь собиралась держать между нами дистанцию на случай, если он окажется невменяемым, а сама, получается, в первый день нарушила своё же правило.

Я беру со стола вату, смачиваю ее антисептиком и подношу к рассеченной губе мужчины. Моя рука дрожит, дыхание сбивается, а запах мужчины проникает глубоко в легкие. Я стараюсь не смотреть на его обнаженный торс, на высеченные на животе кубики пресса, на гематому, что растеклась в области рёбер, поэтому полностью концентрирую взгляд на ране.

Чувствую, что он пристально следит за мной, отчего мои движения становятся нервными и неуверенными. Все звуки вокруг словно исчезают. Кроме громкого дыхания. Моего и его. А ещё сердцебиения.

— Ты подрезала волосы, — я вздрагиваю от его хриплого, обволакивающего голоса. Артур ловит прядь моих волос и перебирает их между пальцами.

— Да, захотелось перемен, — вру, сама же с грустью понимаю, что единственный, кто заметил эти самые «перемены», абсолютно чужой мне человек.

— Тебе идёт, — выдыхает он и заправляет прядь мне за ухо. Этот жест кажется настолько интимным, что по всему телу проходят мурашки, а коленки ни с того ни с сего подкашиваются.

Я замечаю его взгляд, направленный в область моего декольте, и понимаю, что край халата слегка съехал, обнажая кожу груди. Из глубины зрачков Артура показывается что-то хищное и опасное. Пространство между нами электризуется, и, чтобы хоть как-то разорвать этот странный гипноз его темных глаз, я отстраняюсь и подхожу к мусорному ведру, чтобы выбросить кусочек ваты.

У меня к нему миллион вопросов, но я не решаюсь задать ни одного. Не сегодня.