Контракт на материнство

— Я бы попросил вас задержаться, господин Волков. За вашей дочерью присмотрит сержант Самойлова, а нам с вами нужно побеседовать. К тому же Анджелика Романовна тоже хотела бы поговорить не в присутствии девочки.

— С вами я поговорю, а вот с ней, — кивнул в сторону женщины, — вести беседы отказываюсь. Думаю, моя теща уже на полпути сюда, вы ведь доложили ей, да, Анжелика Романовна? — холодно спросил Артур.

Женщина побледнела, не ожидала что Волков заподозрит ее в сговоре с Раисой Петровной. Хотя она тут и не причём. Приказ был сверху, а она человек маленький — что сказали, то и делает.

Волков же понимал, за то что Лиза гуляла по улице одна можно было попасть под статью. За недосмотр. А ещё лишиться родительских прав. Он не стал говорить о том, что с ней была Даша, всю вину взял на себя. Надеялся, что ничем серьёзным это не обернётся и поклялся себе что больше дочь без присмотра не оставит.

— Подпишите протокол и больше не теряйте дочь. Повезло что у неё на куртке была наклейка с вашим номером телефона, иначе долго бы вас искали, — подвинул в сторону Артура лист бумаги лейтенант.

И в самом деле — повезло. Наклейку, насколько он помнит, клеили в детском саду, на случай если кто с родителей перепутает верхнюю одежду и уведет ребёнка в чужой, что ни раз уже случалось. Вот и пригодилось.

— Спасибо вам, — кивнул он в знак благодарности, поднимаясь со стула. — А вам, Анджелика Романовна, делать у нас нечего. Я сам поговорю со своей тещей. Считайте, что вы свой долг выполнили, — припечатал к месту сникшую женщину и вышел из кабинета.

Домой возвращались в гнетущей тишине. Лиза попыталась оправдаться, но Артур гаркнул на неё, не желая сейчас ни о чем разговаривать. Он все ждал, когда же позвонят из службы опеки, оповещая его о том, что его лишают прав, со страхом посматривал в телефон, но тот молчал.

Дома было пусто и как-то слишком тихо. Не пахло вкусной едой, не было Даши, которая выскакивала из кухни когда он возвращался.

— Даша, мы пришли! Даша, ты где? — бегает из комнаты в комнату Лиза, в поисках девушки. — Папа, а Даши нет, — чуть ли не плача сообщает она.

— Знаю, чертёнок. Иди мой руки и поиграй пока сама. Мне нужно подумать, — кивнул Артур в сторону ванной комнаты. В глазах дочери появилась грусть, словно она все поняла. Что Даша больше не вернётся. Никогда.

Артур прошёлся по квартире. Заглянул в шкаф, где были вещи Даши, но там оказалось ожидаемо пусто. Прошёл в спальню, но там словно кроме него больше никого никогда и не было. Кровать застелена, его спортивная кофта так и осталась небрежно брошена на спинке стула. В кухне на столе остался недоеденный вишневый пирог. Пожалуй, единственное что указывало на то, что ещё этим утром Даша была здесь.

Может он погорячился? Ведь знает какая Лиза активная девочка, за ней уследить тяжело, да и Даша любит ее, не бросила бы ее просто так. Это ведь видно.

Артур тряхнул головой. Ну уж нет, не нужна им никакая Даша, они прекрасно жили вдвоём до этого и дальше проживут.

Его раздумья прервал звонок в дверь. Он почему-то решил, что это вернулась девушка. От предвкушения руки почему-то задрожали, а в голове начал прокручивать слова что хотел ей сказать. Нужно поблагодарить ее за работу. Да. А ещё…

— Добрый день, Артур. Хотя не назвала бы его добрым, конечно, — за дверью с кислым выражением лица его ждала Раиса Петровна.

— Долго вы что-то, — хмыкнул Артур, предчувствуя сложный разговор. Дочь он без боя не отдаст. Пусть даже не надеется старая карга.

— Я забираю Лизу, — с порога произнесла она.

— А у Лизы вы не хотите спросить хочет она жить с вами или нет?

— Она ещё ребёнок и не может знать о том, что для неё лучше. Вы конечно же сможете видеться, но дальнейшим ее воспитанием буду заниматься я, — высокомерно произнесла она.

— Выйдите вон, — тон Артура был настолько равнодушным и ровным, что до женщины не сразу дошёл смысл его слов.

— Что… что ты себе позволяешь? — начала заводиться она. — Ты сегодня потерял дочь! Ее могла сбить машина, она могла покалечится, умереть! Ты не годишься на роль отца!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Артур с трудом сдерживал рвущуюся изнутри злость. Это он не годится на роль отца?

— Зато вы были прекрасной матерью. Такой прекрасной, что ваша дочь почти не разговаривала с вами.

— Да как…как… — начала задыхаться от возмущения Раиса Петровна. — Да как ты смеешь! Я желала ей лучшего! Лучшего, а не вот этого всего!

— Прошлого уже не изменить, — горько произнес Волков, потому что прекрасно помнил как часто плакала его Жанна из-за недопонимания с родителями. И виной тому был он. Семья его жены не хотела принимать голодранца с улицы.

— В любом случае, Артур, опека над Лизой лишь дело времени. Все бумаги уже в суде, и я уверена что тебя лишат родительских прав.

— Вы не посмеете, — рыкнул Артур, двинувшись к женщине. От страха она выпучила глаза, отступая назад, — Я не запрещаю вам видеться с внучкой, разрешаю забирать к себе, чего вам ещё надо, а? Я ее отец! Я! Почему вы не оставите нас в покое?

— Почему? Ты плохой отец.