Контракт на молчание

Тем временем под негромкий, комфортный для соседей (ибо мы у деликатного Боуи) звук из колонок Элейн начинает танцевать. И я подмечаю, что если в прошлый раз к ней присоединился Финли, то на этот — кружит Коннор. Танцует он посредственно, но дело и не в танцах. Элейн поначалу немного напрягается, ведь никакие мои слова не сумели переубедить ее по поводу мистера-крутого-менеджера, но потом успокаивается. Или успокаивает себя тем, что это только танец.

— Если Эл так и будет воротить нос, боюсь, Коннор отсюда скоро свалит, — неожиданно выдает Финли, взрезая мясо ножом и проверяя готовность.

— Ты прав. Эперхарт уже два раза за год увеличивал ему ставку. Повышение Коннору не надо, он на своем месте, расти ему некуда, а островная жизнь его тяготит… Но Элейн может его задержать.

— Эперхарт знает об их отношениях? — странно холодея, спрашиваю я.

— Без понятия, — пожимает плечами Боуи. — Эперхарт не фанат делиться соображениями.

— Может, он поэтому Элейн оставил? — А сказал, что из-за меня.

— Это было бы умно, — соглашается Боуи.

А Райан умный. Очень умный. Оставить Элейн, использовать в своих целях несколько раз. Не потерять лучшего из его менеджеров, получить в постель строптивую меня, искренне прикипевшую к подруге… Может, он и с Сибил решил расстаться намного раньше, но хочет, чтобы я об этом попросила и осталась должницей? Хотя теперь-то ему это зачем? Я уже в его постели, уже на все готовая.

Вот зачем стоит простить Боуи: без ребят я окажусь вообще беззащитна перед Райаном. От друзей косвенным образом я получила множество обоснований странному поведению босса. Они каждый раз здорово заземляют мою романтичность.

Барбекю, несмотря ни на что, проходит в веселой, непринужденной обстановке. Ребята шутят и развлекаются, будто никто не заметил моего пятничного выпада в сторону Боуи. Или как будто Боуи взял всю вину за случившееся на себя. Не верю, что говорю это, но он искренне считает себя виноватым передо мной, и это делает его даже более родным и человечным. Кто бы мог подумать?

День получился таким насыщенным, что когда я захлопываю за собой дверь кондоминиума, то застываю, оглушенная тишиной. Сумка с невероятным грохотом приземляется на тумбочку поблизости от входа. Добро пожаловать домой, Валери. В твой одинокий, безжалостный дом, о чем знает только Элейн и догадывается Боуи. Я едва успеваю переодеться и сделать себе кофе, как в дверь раздается настойчивый стук.

Почти уверенная, что на пороге обнаружу Анну или еще какую-нибудь знакомую Клинта, недочинившего телевизор, я даже не спрашиваю, кто там. Ко мне никто не может прийти. Не мог Райан понять, что я спровадила Клинта так быстро, а с друзьями мы расстались всего полчаса назад. В общем, я распахиваю дверь, заранее готовясь нападать изо всех сил… и застываю в немом изумлении, обнаружив на пороге Эннис.

— Ты одна? — не услышав ожидаемого «Детка, кто там?» от призрачного Клинта, спрашивает секретарша. Ни приветствия, ни объяснений.

Она буквально врывается в мой дом, угрожая одним присутствием. Я не испытываю иллюзий по поводу этой женщины. Ее показное безразличие последних недель — не более чем ожидание определенности со стороны Эперхарта. Она как будто надеялась, что он сам вышвырнет меня из головы, а когда не вышло… Наверное, Сибил ей рассказала о том, что пятничный вечер провели не с ней, и вот результат: стерва на пороге моего дома. Как мигающая табличка «danger».

— Нет, — отвечаю я, лишь бы она не проходила. — Что вам нужно?

Едва успеваю задать этот вопрос, как Эннис сильно пихает меня плечом, протискиваясь мимо. Я бросаюсь за ней и теряю драгоценные секунды в раздумьях, как культурнее поступить: схватить ее за руку или грубо вытолкать за дверь, уж как получится.

— Одна, — удовлетворенно говорит женщина. В кондо стен, конечно, больше, чем в лофте Элейн, но основное пространство все просматривается, и не надо много ума, чтобы понять: если жених не заперт в чулане, что вряд ли, то уже выскочил бы выяснять причину громкого переполоха. — Значит, можно говорить здесь.

— Нельзя. Клинт вышел забрать заказ из ресторана и подойдет с минуты на минуту.