Контракт на невинность

— И это говоришь ты, видевшая своего двойника и путешествовавшая по зеркальному туннелю? — В голосе Эрх Даррена слышится упрёк. — Ты, побывавшая в центре магии, в воронке, перенёсшей тебя в мой дом?

Кастор прищуривает глаза, упрямо вскидывает подбородок и приподнимает руку, направляя её прямо на меня. Он перебирает в воздухе пальцами, и в какое-то мгновение мне мерещится, будто я вижу тонкие золотые паутинки, тянущиеся от кончиков мужских пальцев через весь стол прямиком ко мне.

Шею на миг обжигает холодом.

Я инстинктивно в защитном жесте хватаюсь руками за горло в надежде помочь себе. Но неприятные ощущения покидают меня раньше. А пальцы и ладони нащупывают на шее острые холодные камушки, обрамлённые в металл.

И по помещению летит тихий вкрадчивый шёпот Кастора Эрх Даррена:

— Ты чувствуешь, как изумруды в золотой оправе обжигают холодом твою кожу? Реальны ли твои ощущения, Илана? Или, может, они лишь выдумка, плод твоего разыгравшегося воображения?

Глава 6. Кастор

Девушка недоверчиво щупает ожерелье, один изумруд за другим, и Кастор довольно улыбается, глядя на неё.

— Так тебе будет удобнее рассмотреть игру света на гранях камней. — Он едва заметно шевелит пальцем, и на столе напротив Иланы появляется зеркало.

— Не собираюсь я ничего рассматривать! — огрызается девушка, убирая руки от ожерелья и опираясь локтями на стол. — Меня, если хочешь знать, вообще не интересуют жалкие побрякушки и дешёвые фокусы. Можешь их оставить для другой наивной дурочки.

— Хм, любопытно. — Не сводя с девушки глаз, Кастор берёт бокал с вином, подносит ко рту, делает один глоток. — Значит, ты та уникальная девушка, что не любит украшения, не принимает подарки от мужчин и не верит в чудеса. Что же тогда тебя интересует?

— Только ответы на мои вопросы.

— Ответы на вопросы… — передразнивает её Кастор, не скрывая раздражения, и отставляет в сторону бокал. — Хорошо, я отвечу на них. Может, после этого ты поймёшь, что иногда лучше не задавать вопросов.

— Буду тебе очень признательна, — несколько резко отвечает Илана.

— Признательна? Ну-ну… — усмехается собственным мыслям Кастор. Добиться признательности этой дерзкой девчонки будет непросто. И полный дурень тот, кто поверит в обратное. Но вслух маг произносит совсем иное. — Напомни-ка, о чём ты там спрашивала? Зачем нужна мне?

— И ещё про портрет, — напоминает Илана, и от этого напоминания Кастор кривится.

Она так хочет знать правду? Отлично! Он скажет ей то, что она так жаждет услышать. Правду!

— Ты нужна мне для того же, для чего женщина в принципе нужна мужчине. Я хочу тебя! Хочу, чтобы ты принадлежала мне. Днём и ночью. Всегда! — Маг внимательно следит за Иланой сквозь прищур глаз. — Такова моя правда!

Кастор тянется к бокалу и отпивает ещё несколько глотков, пока ждёт от девушки какой-нибудь реакции. Обиды, гнева, злости.

Однако вопреки его ожиданиям Илана пару мгновений вообще никак не реагирует, а затем заходится в заливистом звонком смехе.

— Да ты совсем чокнутый! Решил, что одаришь дурочку дорогим ошейником, и она счастливая грохнется в обморок прямиком в твою кровать?

Кастору, хоть и с трудом, но всё-таки удаётся скрыть гнев, бушующий в душе и непристойности, вертящиеся на кончике языка.

Почему он вообще церемонится с этой девчонкой? Зачем делает подарки, прикрываясь демонстрацией магии? Отчего просто не возьмёт также, как когда-то взял Кристину?

Ах, да, конечно! Когда он встретил Кристину, она уже была женщиной, познавшей близость с мужчиной…

— Почему бы нет, Илана? Что плохого в том, чтобы быть моей? Я богат. Я могущественный маг. Я могу дать тебе всё, чего ты только пожелаешь. И даже больше! — Он отодвигает бокал в сторону и подаётся вперёд, складывая руки перед собой. — Скажи мне, милая, чего ты хочешь?

— Расскажи мне о картине, на которой я изображена в свадебном платье.

— Далась тебе эта чёртова картина! — Выдержка летит в бездну. Кастор ударяет кулаком по столу так, что часть посуды подпрыгивает. А Илана невольно вздрагивает от испуга. — Ты можешь говорить о чём-то ещё, кроме неё?

— Ты обещал ответить на все мои вопросы. Получается, ты лгал мне, Кастор?

В отличие от самого Эрх Даррена Илане каким-то чудом удаётся сохранять относительное спокойствие.

Даже то, как она сейчас произносит его имя, чуть тише, чем всю остальную фразу — без излишнего напора, без тени гнева или обиды — наталкивает Кастора на мысль о том, что Илана скорее смущена.

Это своего рода защитная реакция. Илана не злится на него, а пытается скрыть замешательство, растерянность и смущение, выдав их за гнев.

И что самое странное… Чёрт возьми, Кастору нравится, как звучит его имя, сорвавшееся с её губ.

Однажды он услышит, как Илана выкрикнет его в порыве страсти, содрогаясь от наслаждения, которое они испытают вместе. В той самой постели, куда она пока ещё так боится «грохнуться». Несмотря на то, что подсознательно уже желает этого. Потому сама первая сказала об этом.

— Я никогда не лгу, Илана. И я клянусь, ты узнаешь обо мне всю правду. Но не раньше, чем будешь готова к ней.

— Вот как? И кто же будет решать, когда я готова?