Контракт на рабство

— Регина, — Мэтью остановился и посмотрел ей в глаза. — Мы живем инстинктами. Кровь и смерть возбуждают зверя. Когда я рвал его, я лакал кровь, мне хотелось купаться в ней, хотелось выгрызть его печень и сожрать сердце. Знаешь, что мне хочется сделать сейчас больше всего на свете? — Регина покачала головой, страшась услышать продолжение. — Завалить тебя прямо здесь. И если ты будешь сопротивляться, это будет еще лучше. Тогда я смогу не только овладеть тобой, но и пустить кровь.

— Но ты ведь этого не сделаешь? — Регина сглотнула. Она не могла поверить, что Мэтью сможет так поступить.

— Поэтому я и вожак, котенок.

— А другие не могут справиться с инстинктами, — прошептала Регина и пошла следом за Мэтью.

— Не могут или не хотят.

— Я убила человека, и ничего не чувствую. Что со мной не так, Мэт?

— Ты убила крысу, малышка, — Мэтью, не оглядываясь, протянул назад руку, и Регина за нее уцепилась. — Ничего не чувствуешь? — хмыкнул он. — Погоди полчаса. Где ты научилась так стрелять?

— Отец учил, но я так и не научилась. В тире мне всегда удавалось попасть в одну мишень из десяти, — честно призналась Регина.

— Ты положила все три пули в сердце, котенок.

— Как такое может быть? — Регина на мгновение даже остановилась.

— Думаю, это метки.

Вот зараза! Каких еще сюрпризов от тебя ждать, Лоренцо?

ГЛАВА 14

Мэтью жил за городом, в небольшой особняке сложенном из толстых ошкуренных бревен и накрытым черепичной крышей. Сам дом стоял в старом заброшенном саду и не был виден с дороги за большими деревьями.

— Проходи, — оборотень первым зашел в просторный полутемный холл и скрылся за узкой дверью, послышался шум льющейся воды.

Регина огляделась. Узкие окна, бревенчатые стены, несколько ярких пейзажей в светлых рамках, современная техника, преимущественно не магическая. Дерево. Везде дерево. Немного мрачно, но довольно уютно. На логово похоже. Она заглянула за одну из дверей. Спальня. Огромная низкая кровать, застланная мехом, на полу плетенный коврик. Окон нет.

— Нравится?

Большие ладони огладили плечи, на мгновение прижали к широкой и твердой груди, и Регина вдруг отчетливо осознала, что это уже было. Что когда-то Мэтью вот так прижимал ее к себе, а она в это время целовала кого-то другого. Что за наваждение? И тут перед глазами замелькали картинки недавнего прошлого: она оборачивается, вскидывает пистолет и всаживает пулю в сердце крысолюда, и снова, пуля за пулей — в труп.

Боги! Она убила человека!

Руки затряслись, живот скрутил спазмами. Да, она спасала дорогое ей существо, но это не оправдание! Она — убийца!

— Вот и откат, — тихонько шепнул Мэтью и прижал ее к себе сильнее. — Ты поступила правильно. Он пришел убивать, и если бы не ты, я был бы мертв. Ты спасла меня, девочка моя.

Он что-то шептал ей на ухо, и с его словами уходили горечь, страх и вина. А взамен появлялся… уют? Регине было очень уютно вот так стоить, обнявшись с оборотнем, и слушать его хрипловатый голос.

— Мэт, — тихо произнесла она, не отстранившись, а крепче прижавшись спиной к оборотню. — Какую тайну ты хранишь? Отчего я таю в твоих руках? Почему доверяю тебе? Кто ты на самом деле? Ты ведь не боишься Лоренцо. Мне даже кажется, что он остерегается тебя, или я ошибаюсь?

— Я не могу тебе этого сказать, котенок. Не сейчас. Не хочу, чтобы это знание мешало твоему выбору.

— Я уже выбрала, — шепнула Регина и повернулась к Мэтью.

Глаза в глаза. Ее руки обвили шею оборотня, она привстала на носочки потянулась к нему губами. Последняя мысль была: «Что я делаю?»

Всего мгновение Мэт промедлил, прежде чем ответить на поцелуй, и этого мгновения Регине хватило, чтобы прочитать в его глазах все: и настороженность, и недоверие, и надежду, и радость, и… любовь? Или показалось? Он никогда не говорил, что любит, но сейчас Регине не нужны были слова. Ей нужен был он, полный опасных тайн сильный мужчина, его надежные руки, его горячие губы…

Мэт коснулся ее губ нежно, почти невесомо, словно боялся испугать или сломать. И от этой нежности внутри Регины что-то шевельнулось такое… как крохотный росток одуванчика, беспомощный цветок — способный взломать асфальт и расцвести на обломках погибшей цивилизации.

Она даже успела подумать, что это очень удачное сравнение, надо будет использовать его в статье… подумала — и тут же забыла, потому что Мэт с тихим стоном, больше похожим на рык, прижал ее к себе и ворвался языком в ее рот.

Мысли, какие к демонам мысли? Их снесло накатившей волной вожделения. Регина отвечала ему, цепляясь за мощные плечи, вжимаясь в напряженное тело и с каким-то первобытно-животным удовольствием ощущая силу его желания. И размер. Если бы она сейчас могла бояться, непременно бы испугалась — слишком хорошо она помнила, как было больно, когда ее насиловал Лоренцо, а ведь он не такой крупный, как Мэт…

Но, странное дело, она была уверена, нет, точно знала — ей будет хорошо и совсем не больно. Еще лучше, чем сейчас, когда ее тело плавится в умелых сильных руках, когда она забывает дышать — а может быть, дышит им, его запахом, его нежностью.

Плавится и течет, как волчица в сезон гона.