Контракт на смерть

Он залез в подсумок, закрепленный на поясе бойца, и вытащил оттуда продолговатую, напоминающую пест, светозвуковую гранату ГСЗ. Подкрался к входу, отделил рукоятку, резко дернул за шнур и зашвырнул гранату в дверной проем. Тут же присел, зажмурился и закрыл ладонями уши.

Через пару секунд граната взорвалась, а из проема полыхнуло ярким пламенем. Данилин, сжимая в ладони беретту, заскочил в подъезд и увидел следующую картину. В проходе между лестничной площадкой и коридором лежал и выл человек в форме «Тора». Сквозь пальцы, которыми «чувак» зажимал рассеченное резиновой картечью лицо, струилась кровь. Рядом на полу стоял на сошках пулемет M249 SAW, он же, на армейском сленге, пила.[2]

Павел резко заломил «чуваку» руку за спину, приставил к его виску дуло пистолета и проорал:

– Слышишь меня, урод?! Где находится кабинет Маркуса Дитца?!

– А?! Что?! – с выпученными глазами отозвался торовец. Он еще не очухался после взрыва, почти ничего не соображал и плохо слышал. Но Данилин знал, что первый шок от подобной контузии длится недолго. Поэтому повторил обращение и для пущей доходчивости – по-английски:

– Слушай сюда! Мне нужен Маркус Дитц! Где его кабинет, ну?! Говори, сука!..

Через минуту Павел взбегал по лестнице на четвертый этаж, держа в руках трофейный пулемет. А наружные карманы пиджака приятно утяжеляли две ручные гранаты осколочного действия DM51. Что касается торовца, то он остался лежать на полу с простреленной башкой. Не та складывалась ситуация, чтобы брать пленных.

* * *

В кабинет профессора О. Я. Шмутко первым ворвался Тим. Зина забежала следом и захлопнула дверь. Девушка хотела сразу закрыть замок, но ключа в скважине не оказалось.

Профессор находился в дальнем углу кабинета около открытого сейфа и, стоя на коленях, запихивал в рюкзак какие-то бумаги. Вбежавших он заметил не сразу, потому что располагался к ним спиной. Среагировал лишь на звук захлопнувшейся двери, воскликнув:

– Это ты, Гавел?! Где тебя черт носит?

– В преисподней, – злорадно объявила Зина.

Шмутко обернулся. И застыл от изумления. Потом в растерянности пробормотал:

– Это вы… ты? Что здесь происходит???

– Именно об этом мы у вас и хотели спросить! – отчеканила девушка.

– Мы… ты?

Профессор по-прежнему ни черта не понимал. Он внимательно посмотрел на Тима, нахмурив брови. Лицо исказила гримаса недоумения.

– Э-э-э… о-о, – промычал неразборчиво.

Процесс осознания и уяснения явно пошел, хотя и туго. Но Тим прервал умственные страдания Шмутко, стянув с головы маску противогаза.

– Это я, профессор, – сказал он с угрюмой усмешкой. – Узнал, тварь?

Лицо ученого покрыла смертельная бледность. Он зыркнул по комнате и, кажется, все понял. Однако не успел ничего предпринять.

– Руки! – выкрикнул Тим, направляя на профессора ствол глока.

– Что?

– Руки, говорю, подними, сволочь! И сам поднимись. Только медленно.

Шмутко с видимой неохотой выполнил приказание. Тим приблизился к нему почти вплотную, приставил ствол ко лбу и распорядился:

– Зина, обшарь его быстренько. Ну, как ты умеешь.

Девушка подбежала и ловко обыскала профессора с ног до головы. Оружия при нем не было. Но в боком кармане халата лежала связка ключей и брелков.

– Здесь есть ключ от кабинета?

– Есть, – буркнул ученый. Глаза его злобно поблескивали сквозь стекла очков.

– Какой?

– Вот, – он показал пальцем.

Зина вернулась к входной двери, закрыла замок и объявила:

– А вот теперь – поговорим!

– Мне не о чем с вами разговаривать, – процедил Шмутко. – То, что вы устроили, подлинный бандитизм. Вам не поздоровится.

– Лучше позаботься о своем здоровье, урод! – выкрикнула девушка.

– Фи, как невежливо.

– Не тебе, тварь, учить меня вежливости!

– Спокойней, Зина, – сказал Тим. – Он тебя специально выводит из себя.

– Помолчи, умник, – огрызнулась Зина. – У меня к нему свой счет. Если бы ты знал, чего он… Видишь, синяк? – Она показала пальцем на висок и тут же снова переключилась на ученого: – Чего ухмыляешься, урод?! Еще раз увижу ухмылку – сопатку разобью!

Она сжала кулак и поднесла его к лицу Шмутко.

– Зря вы так, девушка. – Профессору нельзя было отказать в самообладании. Несмотря на критическую ситуацию, он даже пытался иронизировать. Хотя и разрумянился от волнения. – Ваш друг во многом прав. Вы не понимаете, во что влезли.

– А вот это – уже интересно, – втянув носом воздух, медленно произнесла Зина. – Я и вправду кое-чего не знаю. Вот ты нам все и расскажешь, коз-зел.

– Не уверен, что вам это поможет.

– Почему?

– Ну, видите ли… Это такой случай, когда лучше не знать. Предлагаю самый подходящий для вас вариант. Раз уж вам удалось вырваться из бокса, бегите дальше, куда глаза глядят. А я сделаю вид, что с вами не общался. Иначе вы покойники. Поверьте, я…

– Ты сам уже наполовину покойник, – оборвала Зина. – Здесь варианты предлагаю я. Либо ты все рассказываешь, либо тебе будут делать очень больно. Знаешь, что это за штука?

Зина достала из-за пояса электрошокер.

– По глазам вижу, что знаешь. Так вот. Здесь есть переключатели напряжения. Не надейся на то, что быстро вырубишься.

– Ты хочешь пытать его электричеством? – спросил Тим.