Контракт на тело

— Договорись в центре Серова насчет полного медицинского обследования для молодой девушки.

— Конечно, на какую дату?

— Скажем, послезавтра.

— Что-то еще?

— Да, добавь в список процедур восстановление девственности. Желательно без ведома пациентки, если такое возможно.

— Поняла вас, — отвечает она, даже не дрогнув. Хорошая девочка. Исполнительная. Настоящий профессионал.

Сбрасываю звонок. Даже любопытно, как отреагирует Рианна, когда узнает, что ей предстоит. Хотя, может, и не узнает.

Усилием воли заставляю себя отложить мысли о новой игрушке и заняться наконец делами. В понедельник меня ждут непростые переговоры с владельцем агрохолдинга — стоит как следует подготовиться, чтобы знать, куда бить и что использовать в качестве аргументов. Несмотря на то, что сотрудников и помощников у меня достаточно, я лично контролирую все крупные сделки, не доверяя никому. Знаю, что всадить нож в спину может каждый. А я слишком долго и упорно карабкался наверх, чтобы потерять все из-за беспечности.

Перед сном проглядываю отчет начальника службы безопасности — судя по всему, Рианна весь день проторчала дома. Что ж, пусть наслаждается последними минутами свободы.

Рабочая неделя начинается напряженно — переговоры заходят в тупик. Долматов оказывается не лыком шит и приходит подготовленным. Приходится взять паузу, чтобы изменить подход. И хотя мы с ним давно уже бодаемся, уверен, победа будет за мной.

Итальянские партнеры весьма не вовремя вспомнили, что давно хотели посетить нашу столицу, и весь вечер приходится развлекать макаронников в ресторане. Так что домой попадаю уже поздно вечером. Усталость накатывает волнами. Еще и головная боль мешает просто расслабиться.

Стоит мне появиться в столовой, как мне навстречу выходит Катерина, домработница. Хорошая женщина. В чем-то заменила мать Але, пока она была жива.

— Илья Владимирович, хотите чего-нибудь? — участливо спрашивает она.

— Нет, — качаю головой. — Устал как собака. Иди отдыхай.

— Вот не бережете вы себя, — начинает ворчать женщина. — И так каждый день работаете — когда отдыхать-то будете?

— На пенсии, Катюш.

Домработница уходит, а я направляюсь в гостиную, достаю бутылку с вискарем. Хочется снять напряжение и просто уснуть. Но до этого нужно сделать еще кое-что, а я сознательно оттягиваю неизбежное.

Рианна.

Сегодня мне было не до нее, но уверен: куколка сидит в своей комнате, как и положено. Будь это не так, уже знал бы. Надо зайти, проведать. Но не тороплюсь. Каждый взгляд на молчаливую Хмелевскую — осознанное вскрытие застаревшей раны. Но я настолько болен, что не могу отказаться от этого.

Стакан пустеет, и нужно дальше либо напиться и уйти к себе, либо отложить алкоголь и подняться к гостье. Удивительно, но я раздумываю не меньше минуты, хотя обычно четко знаю, чего хочу, и иду к своей цели.

Оставляю стакан на столе и поднимаюсь на второй этаж. Путь до нужной двери оказывается достаточно длинным, и я беру под контроль эмоции. Нельзя показывать свою слабость. Никогда и никому.

Открываю дверь и застываю на месте. Девушка спит, лежа на боку. Простыня едва прикрывает бедра, и мне отлично видны короткие шортики со смешным принтом. Подхожу ближе и сажусь на постель. Ее волосы заплетены в неопрятную косу.

Марта тоже так делала…

От воспоминаний внутри режет, и приходится сжать кулак, чтобы хоть немного остудить голову. Юное тело манит к себе, искушает прикоснуться, ощутить, вспомнить… Ночная майка немного задралась, открывая взгляду впалый живот с пирсингом. Черт, вчера не обратил внимания — нужно будет дать указание, чтобы вытащили завтра.

Рианна морщится во сне, словно снится что-то нехорошее, и я не могу удержаться — провожу пальцами по бедру. Едва ощутимо, но девочка словно знает, что мне это нужно. Чуть выгибается, подставляясь под ласку. Добираюсь до живота и кладу ладонь. Она такая нежная. Поднимаюсь выше, забираюсь под майку и накрываю одну грудь рукой, чуть сжимая. Моя гостья стонет, разворачиваясь на спину. В моем сознании передо мной она, моя Марта. Так же крепко спит, наслаждаясь невинными ласками. Совсем как в тот день, когда не удержался и зашел к ней в комнату пожелать хороших снов…

Потираю пальцами сосок и получаю судорожный вздох. Девочка неосознанно сжимает ноги, явно возбуждаясь все сильнее. Сейчас, в полумраке, я почти верю, что это не подделка, что все по-настоящему. Чуть раздвигаю ноги Хмелевской второй рукой. Она не сопротивляется. А я с трудом сдерживаюсь от желания поцеловать ее, взять, сделать своей. Единственное, почему я все еще одет, — хочу получить настоящий первый раз. Хоть он и будет подделкой. Но оторваться сейчас от добычи — значит обречь себя на бессонную ночь. Мне нужно увидеть ее оргазм, почувствовать желание на кончиках пальцев.