Контракт на тело

Оставшись одна в комнате, я оседаю на пол, обнимаю коленки руками и тихо плачу. Я не понимаю, в чем ошиблась, не понимаю, за что он со мной так. Я ведь очень старалась быть послушной, не перечить, не злить. Почему мои слова привели к такому? Он же сам неоднократно указывал мое место, говорил, что ничего не делает просто так, заставлял выбирать расплату. Что я сделала не так?!

Когда Илья приказал отсосать ему, в его взгляде я прочитала свой приговор. Он был не просто зол — он был в ярости. Когда рассудок уже не может слышать разумные доводы. Лишь поэтому я молчала — знала, что не поможет. Поэтому смирилась, приняв унижение, которое он для меня приготовил.

Не знаю, сколько так лежу, каждый шорох заставляет вздрагивать. Ведь я не верю, что он просто так ушел. Не верю, что оставил в покое, что передумал меня наказывать. Но Дежнев не возвращается ни через час, ни через два.

Только тогда иду в ванную, согреваясь в душе. А после забираюсь в постель. Но даже после горячей воды меня бьется дрожь. Я не знаю более противоречивого человека, чем Илья. И не знаю, что меня ждет. Вдруг он решит от меня избавиться? Или начнет угрожать?

Тяжелые мысли мешают уснуть. Так что в сон проваливаюсь, только когда начинает светать. Да и то беспокойный.

Утро субботы выдается мрачным. Под стать настроению. Прежде чем выйти из комнаты, несколько раз прокручиваю в голове варианты разговора с мужчиной. Пусть мне хочется сбежать от его перепадов настроения, но я не могу. Случай с Лизой лишь продемонстрировал в очередной раз его возможности. А значит, выхода нет. Придется попытаться объясниться.

Набравшись смелости, наконец спускаюсь вниз. Но Ильи нет нигде. А тетя Катя говорит, что он уже позавтракал и работает у себя. Я отказываюсь от еды и иду наверх. Сейчас мне кусок в горло не полезет, пока я хотя бы не попытаюсь исправить ситуацию. Хотя как — даже представить не могу. Но в кабинете оказывается пусто. Поэтому решаюсь пойти дальше и иду в спальню. Дверь приоткрыта, и я прохожу внутрь. Оглядываюсь, но хозяина нигде нет. Постель оказывается смята — словно мужчина встал совсем недавно. Подхожу ближе и вижу небольшое фото. На автомате беру и разглядываю его. Ну конечно. Марта.

Внутри становится пусто и больно. Вот та, на кого он любуется. А я — так. Кукла, которой можно приказать или на которую можно наорать. Боковым зрением замечаю движение и оборачиваюсь на дверь. В проходе стоит Илья. Его взгляд останавливается на фото, которое я держу, и, словно в замедленной съемке, вижу, как наливаются злостью его глаза.

— Пошла. Вон, — угрожающе тихо произносит он, надвигаясь на меня.

— Я просто… — пытаюсь оправдаться. Но в этот момент мужчина подлетает ко мне и хватает рукой за горло так, что я едва могу вдохнуть.

— Я сказал — пошла вон, дрянь!

— Но… Я… — пытаюсь вдохнуть, но почти не получается.

— Не смей лезть грязными руками! — ревет он, откидывая меня в сторону.

Больно приземляюсь на колени, судорожно поднимаюсь и сбегаю.

Прочь! Прочь от этого зверя! Меня всю колотит от ужаса! Ни разу я не видела его в таком состоянии. Мне не просто страшно — я в панике! Комната уже не кажется мне безопасной. Я мечусь по ней, пытаясь придумать, как запереться, как спрятаться. На шее до сих пор горит кожа, а сердце бьется так, что вот-вот разорвется. В голове мелькает предательсткая мысль, что это все можно закончить — всеголишь порезать достаточно глубоко… Но тут же откидываю в сторону. Пусть мне страшно, но я не поддамся панике настолько. В итоге, надев кофту, просто сбегаю из дома. Я иду без разбору по дорожкам, сворачиваю вглубь, все дальше. Знаю, что мне не спрятаться и зверь найдет меня. Знаю, но продолжаю бежать, чтобы немного отсрочить расправу. Надеюсь, что он остынет, что успокоится. Потому что я боюсь боли и не хочу! Не хочу! Не хочу! Не хочу!

Меня ведет страх. Адреналин в крови зашкаливает. Кажется, я пару раз падаю и подворачиваю ногу. Но боли нет. Есть только страх. И он не дает остановиться. Лишь когда впереди маячит высокая стена, останавливаюсь и судорожно вдыхаю. Может, это мой последний день? Может, мне суждено умереть здесь, за высоким забором персонального ада господина Дежнева? Слезы катятся по щекам, но эмоций нет. Он словно выпил все. Вчера и сегодня. Я больше не вижу в нем ничего светлого — наивная дура. Как я могла думать, что он не так плох? Как могла понадеяться, что и у зверя есть сердце и нужны лишь терпение и ласка, чтобы достучаться до него?

Ничего у него нет. Кроме ненависти и злобы. И сегодня, я уверена, он придет затем, чтобы наказать меня сполна. Как только придумает изощренное наказание.

36. Илья

Едва вижу Рианну с фото Марты, на глаза будто падает пелена. Что я говорю? Что кричу? Не помню. Не знаю. Кажется, девчонка сбегает, а я крушу все, что попадается под руку. Меня корежит, ломает! Эта лживая тварь посмела не просто расположить к себе, но и протянуть руки к святому! Черт! Почему мне так больно?