Контракт на тело

— Я долго ждал, Илья. Такого, как ты, сложно зацепить. Только та девица была твоей слабостью, правда? — Краем глаза замечаю, как на лице Ри мелькает боль. Бедная моя девочка! — Хорошая, красивая… — А я впервые, наверное, радуюсь, что Марта от меня ушла. Садилов сильный игрок. Но он ни за что не пойдет против Вересова. — Но, к счастью для нее, слишком недоступная, — зло усмехается он. — Ты многим поперек горла встал со своим неумным желанием власти. Многим перешел дорогу. Да, организовать все так, чтобы ты попал на крючок, клюнул на наживку, было непросто. Но оно того стоило. Теперь, когда эта цыпочка все же стала для тебя ценна, я наконец поквитаюсь с тобой. Сегодня ты поймешь, что я испытывал! — Его взгляд становится маниакально-одержимым, а я понимаю, что не знаю, как спасти ситуацию.

Словно в замедленной съемке вижу, как он прицеливается, — у меня всего какие-то доли секунды на принятие решения. И в два прыжка оказываюсь перед Рианной. А затем спину обжигает болью. Дальше раздаются какие звуки — шум, гам. Но я почти не слышу, лишь вижу ее огромные, красивые глаза. Девушка пытается меня поддержать, но я оседаю, почему-то теряя силы. В горле появляется привкус крови, но я продолжаю смотреть лишь на нее. Она, кажется, плачет и что-то говорит. Тянусь рукой к ее лицу — какая же она красивая. Самая лучшая… Моя…

— Ри… — хриплю, кашляя кровью. — Люблю…

42. Рианна

Я поверить не могу, что слышу голос Ильи, который говорит такие ужасные слова. Правда ли это? Или он просто играет роль? Хочется верить, что второе. Ведь даже в моем плачевном состоянии понимаю, что незнакомец с телефоном одержим желанием утереть нос Дежневу. Похоже, между ними двумя давние счеты. И это пугает. Ведь игры между богатыми людьми вряд ли закончатся без последствий для такой, как я.

Когда разговор закончен, мужчина окидывает меня оценивающим взглядом и плотоядно ухмыляется.

— Подождем немного. А затем развлечемся, цыпа. Ты мне приглянулась еще там, на аукционе, — признается он. — Так что у меня на тебя большие планы. Но раз уж я человек слова, так и быть — дадим Дежневу шанс одуматься. А ты пока отдохни, силы тебе пригодятся.

Меня оставляют одну и запирают. Если верить услышанному, у меня есть три часа, чтобы подготовиться к тому, что меня ждет. Или придумать, как сбежать. Из-за того, что мне вкололи, руки все еще плохо слушаются. Да и вообще в теле какая-то усталость. Попытки найти хоть какую-то возможность выбраться или хотя бы защититься терпят крах. Видимо, мои похитители хорошо подготовились. «Или для них это не впервой», — раздается внутренний голос.

Сейчас я в полной мере понимаю, что значит ожидание смерти хуже нее самой. Время тянется медленно, а у меня, кроме мыслей, нет ничего. Даже слез нет. Лишь какая-то обреченность. Спасет ли меня Илья? Я не знаю. И это, наверное, самое страшное. Будь я уверена, что он будет стараться, будет искать, было бы не так плохо. Я бы знала, за что держаться. Не поддавалась бы унынию. Но между нами все настолько шатко, что я понятия не имею, как он на самом деле ко мне относится. И кто я для него теперь — после всего, что было?

Когда лязгает замок, вздрагиваю и отползаю к стене. Глупо, конечно. Но это единственное, что я могу.

— Радуйся, шлюха, — ухмыляется похититель, — кажется, твой мужик одумался. Поедем на свиданку с ним.

— Правда? — вырывается у меня помимо воли.

— Правда. Но, если хочешь остаться в живых, придется слушаться.

В груди холодеет от этих слов. Что он имеет в виду? Что, если решит привести в жизнь свою угрозу? Смогу ли я жить после того, что его охранники сделают…

— Я ясно выразился? — повышает голос незнакомец.

— Что нужно делать? — упавшим голосом спрашиваю я.

— Надо же, какая послушная, — ухмыляется тот. — Выполняй все, что скажу, и, возможно, не пострадаешь. — Коротко киваю, стараясь унять нервную дрожь. — Давай, на выход.

Ноги едва слушаются — мне так страшно, что кажется, вот-вот просто упаду. Подхожу к двери, и мужчина хватает меня за локоть и тащит за собой.

— Давай пошустрее, цыпа.

Мы долго идем по едва освещенным коридорам. Рядом с нами еще трое мужчин. Каждый — амбал с квадратной челюстью. Шансов сбежать — ноль. Стоит выйти на улицу, как непроизвольно щурюсь. Вроде уже почти вечер, но после полумрака все равно неприятно. Меня довольно грубо усаживают в машину, а дальше начинается что-то непонятное. Откуда-то раздаются звуки выстрелов. Похититель начинает что-то кричать своим людям. Я инстинктивно сползаю пониже, ложусь на сиденье и, зажмурившись, закрываю уши руками. Мне так страшно, что я почти ничего не слышу — лишь мысленно повторяю про себя, что все будет хорошо.

Глаза открываю, только когда чувствую, что кто-то тянет меня за плечо. Со страхом смотрю на мужчину в маске. Кажется, он не из тех, кто был с моим похитителем.