Контракт на убийство (Они называют меня наемником - 9)

Он увидел прямо над собой лицо Вероники. Потом увидел и кожаный ремень, который был закреплен поперек его груди и мешал двигаться. Больше ничего капитан видеть не мог, но догадался, что лежит обнаженный на какой-то койке и нижняя часть его тела прикрыта одеялом.

- Ладно, оставьте меня в покое, - слабо произнес он.

- Подожди, Хэнк, - встревоженно сказала Вероника. - Потом поспишь. Сейчас ты мне нужен.

- Зачем? Чтобы снова всадить в меня твою чертову иголку? Нет уж, увольте, с меня хватит. Я буду спать, а вы можете идти к дьяволу.

- Но Хэнк.

- Ой, да что ты пристала! - Фрост раздраженно хлопнул глазом и попытался подняться.

Голова страшно болела, а в следующий миг он понял, что и запястья его прикручены к чему-то. Скосив глаз, он увидел, что лежит на какой-то больничной кровати.

- Какого черта? - сказал капитан, понемногу приходя в себя. - Что это вы задумали?

Язык с трудом повиновался ему, слова, казалось, увязают в горле.

- Майор, - сказала Вероника, - освободите его немедленно.

- Хорошо, - ответил мужской голос с акцентом. - Но смотрите, чтобы вы...

- Это вы смотрите, - вмешался Фрост, - чтобы она не заехала вам пяткой в висок. Это очень крутая девочка. - А вы...

- Да, знаю, - перебил мужчину капитан. - Я террорист, по которому тюрьма плачет.

- Он сам признался! - торжествующе воскликнул человек, которого Вероника называла майором.

- Да помолчите, - устало произнес Фрост и взглянул на обладателя звучного голоса.

Это был невысокий коренастый смуглый мужчина, очень похожий на того турецкого полицейского, который беседовал с Фростом в вагоне-ресторане. Единственным - как казалось - отличием был его нос, сломанный когда-то в нескольких местах. Темные внимательные, слегка навыкате, глаза подозрительно оглядывали капитана. Мужчина с выражением возмущения на лице конвульсивно сжимал большие кулаки. Судя по вздутым венам и разбитым суставам, некогда он был боксером. Видимо, тогда и нос пострадал.

Майор подошел ближе и освободил Фроста от пут.

- Можете сесть, если хотите, - буркнул он.

- А где моя одежда?

- Там, - турок показал на стул в углу комнаты, на котором были сложены вещи Фроста. - Мы должны были их обыскать.

Капитан посмотрел на Веронику.

- Закрой глазки, крошка, - сказал он. - Я слишком скромен, чтобы дефилировать перед тобой в голом виде.

С этими словами Фрост опустил ноги с койки и одеяло соскользнуло на пол. Он почувствовал, как его голова резко закружилась, а к горлу подступила тошнота.

- Хэнк, милый!

Фрост вновь посмотрел на девушку.

- За каким чертом надо было стрелять в меня этой иголкой? - со злостью спросил он. - Ах, да, вспомнил - я же тебе очень нравлюсь. Представляю, что бы ты со мной сделала, если бы я тебе не нравился. Наверное, четвертовала или сожгла бы на костре.

- Но пойми, Хэнк, у меня не было выхода.

- Ты из полиции?

- Можно сказать. Я работаю в Сюртэ, это французская...

- Я знаю, что такое Сюртэ, - перебил ее Фрост.

- Послушай...

Но капитан не хотел ее слушать.

- А это что за парень? - он показал на турка, который молча стоял у стены.

- Это Омар Карама, из турецкой военной разведки.

- Очень приятно познакомиться, - со сладкой улыбкой сказал Фрост.

- Хэнк... - Вероника с мольбой в глазах смотрела на него.

Сердце капитана несколько смягчилось.

- Ну, чего тебе? - буркнул он уже более дружелюбно.

- Вот, возьми сигарету, - девушка протянула ему пачку, - тогда или тебя вырвет, или ты начнешь думать.

- Какая ты заботливая.

- Послушай, Хэнк, - продолжала Вероника. - Те люди, с которыми мы столкнулись на перроне, вовсе не были...

Фрост покачал головой и осторожно затянулся. Тошнота вновь взяла его за горло, но он героически с ней боролся.

- Послушайте, мистер, - вмешался Карама, - эта женщина пытается объяснить вам...

- Называйте меня капитаном, - сказал Фрост. - По крайней мере, я честно заслужил это звание.

- Пусть будет капитан, - согласился турок. - Люди, которые пытались вас задержать на станции, не являются ни сотрудниками полиции, ни агентами военной разведки. Они принадлежат к террористической организации. Вы понимаете, о чем я говорю?

- Что?

В голове Фроста - несмотря на непрекращающуюся тошноту - начало немного проясняться.

- Но они не являются друзьями Марлен Штауденбрук, - продолжал Карама. Это люди полковника Дашефика из крайне правой группировки неофашистского толка.

- Вот это здорово, - сказал Фрост, качая головой. - А вы уверены, что это были нацисты?

- У нас есть основания так полагать, - ответила Вероника. - Хотя наверняка не известно. Но...

- Что еще?

Фрост только сейчас осознал, что по-прежнему сидит на краю кровати, да еще в чем мать родила.

- Есть одна проблема, Хэнк.

Турок кашлянул и произнес строгим голосом:

- Мадемуазель Гутьерес хочет сказать, капитан, что вы - вольно или невольно - стали участником инцидента, который в нашей стране...

Фрост поднял руку, в которой держал сигарету, и бросил на майора злой взгляд.

- Слушайте, почему нельзя выражаться прямо? Мои мозги сейчас в таком состоянии, что я не воспринимаю ваши намеки.

Он посмотрел на Веронику и услышал, как она говорит: