Контракт Паганини

Йона замолчал — в дверь мастерской постучали. Вошла Сага Бауэр; в ее светлых волосах сияло солнце.

— Аксель здесь? — спросила она.

— Нет.

— Еще уголовные полицейские? — улыбаясь, осведомился Роберт.

— Служба безопасности, — холодно пояснила Сага.

Молчание начинало затягиваться, казалось, Роберт был не в силах отвести глаз от Саги. Он не мог наглядеться на нее, на ее большие, неправдоподобно синие глаза и очаровательный нежно-розовый рот.

— Я не знал, что в Службе безопасности есть отдел, где служат феи. — Его рот невольно растянулся в широкой улыбке, но в следующий момент Роберт попытался вести себя серьезнее: — Простите, я не то хотел сказать. Но вы так похожи на фею или принцессу Бауэра.

— Внешность обманчива, — сухо заметила Сага.

— Роберт Риссен, — и Роберт протянул руку.

— Сага.

70 Ощущение

Йона с Сагой вышли из дома Риссенов и сели в машину. У Саги зажужжал телефон; она взглянула на сообщение и улыбнулась.

— Обедать буду дома, — объявила она и тут же покраснела.

— Сколько сейчас?

— Половина двенадцатого. Ты останешься на работе?

— Нет, поеду с другом на «обеденный концерт» в «Сёдра Театерн».

— Ты не мог бы тогда подбросить меня до Сёдера? Я живу на Бастутатан.

— Если хочешь, могу довезти тебя прямо до дома.

…Йона направился к ателье младшего брата, Роберта Риссена, а Сага осталась с Акселем. Он как раз рассказывал о своей карьере в ООН, когда у него зазвонил телефон. Аксель взглянул на дисплей, извинился и вышел. Сага осталась сидеть и ждать, но через пятнадцать минут отправилась на поиски. Не найдя Акселя, она заглянула в ателье Роберта. Дальше они искали уже втроем и в конце концов констатировали, что Аксель покинул дом.

— А чего ты хотел от брата Акселя? — спросила Сага.

— У меня появилось ощущение… — начал Йона.

— Вау, — буркнула Сага. — Ощущение.

— Видишь ли… Мы показывали фотографию Сальману. Он узнал себя, без утайки рассказал о встрече во Франкфурте, о торговых переговорах с правительством Судана и о том, что все торговые связи были разорваны, когда Гаагский суд принял решение об аресте…

У комиссара проснулся телефон. Он взял трубку и, не отрывая взгляда от дороги, произнес:

— Быстро ты.

— Время сходится, — сообщила Анья. — Токийский струнный квартет играл в «Альте Опер», когда Понтус Сальман был во Франкфурте.

— Понятно.

Он слушал, кивал и отвечал, а Сага смотрела на него. Когда он закончил, она спросила:

— Значит, Сальман говорил правду?

— Не знаю.

— Но время подтвердилось?

— Подтвердилось только то, что Сальман ездил во Франкфурт и что Токийский квартет играл в «Альте Опер»… но Сальман был во Франкфурте не один раз, а квартет играет в «Альте Опер» не реже раза в год.

— Ты хочешь сказать, что он врал насчет времени, хотя ты только что получил подтверждение его слов?

— Нет, но… не знаю, я же сказал — это просто ощущение. Причина соврать была бы очень существенной, если он и Пальмкруна встречались с Агатой аль-Хайи уже после выдачи ордера на арест.

— Тогда это было бы преступление. Черт, это же все равно что продать оружие напрямую дарфурской милиции. Нарушение международных законов…

— Мы поверили Сальману, когда он показал на снимке себя, — продолжал Йона. — Но то, что он сказал правду, не означает, что он вообще говорил только правду.

— Это и есть твое «ощущение»?

— Нет. Что-то было в голосе Сальмана… когда он сказал, что единственный примечательный момент — это то, что Пальмкруна не отказался от шампанского.

— Потому что отмечать было нечего.

— Да, так он и говорил, но что-то мне подсказывает, что для праздника был повод. Они поднимали бокалы за то, что сумели договориться.

— Ни один факт не подтверждает твоих предположений.

— Ты только вспомни эту фотографию, — настойчиво продолжал Йона. — Настроение людей в ложе… их лица просто сияют — контракт подписан.

— Даже если и так, без Пенелопы Фернандес мы не сможем точно установить время.

— Что говорят ее врачи?

— Что мы очень скоро сможем побеседовать с ней, но что она все еще психически не восстановилась.

— Мы понятия не имеем, что ей известно.

— И как нам, черт возьми, продолжать расследование?

— Фотография, — быстро сказал Йона. — На заднем плане видны четыре музыканта. Если бы можно было по положению их рук понять, что они играют, мы смогли бы установить точное время.

— Йона, — вздохнула Сага. Комиссар в ответ улыбнулся. — Совершенно завиральная мысль, ты же сам понимаешь.

— Роберт сказал, что теоретически это возможно.

— Придется подождать, пока Пенелопе не станет лучше.

— Я позвоню. — Йона достал телефон, набрал номер в управлении полиции и попросил, чтобы его соединили с кабинетом U-12.

Сага смотрела на его безмятежное лицо.

— Меня зовут Йона Линна, я…

Он замолчал, потом по его лицу расплылась широкая улыбка.

— Конечно, я узнал и вас, и ваше красное пальто. — На том конце что-то ответили. — Да, но… Я подумал — может, вы предложите гипноз?

Сага услышала, как врач рассмеялась шутке.

— Нет, — сказал комиссар. — Но если серьезно — нам очень, очень надо поговорить с ней.

Его лицо помрачнело.

— Я понимаю, но… хорошо бы вам все же убедить ее… Ладно, мы разберемся… До свидания.