Контракт Паганини

Сердце забилось быстрее. В комнате только что кто-то побывал. Комиссар перевел взгляд на кухонную дверь и быстро двинулся вперед. Скрипнул деревянный пол. Послышался ритмичный звук, похожий на быстрое пощелкивание. Дверь в кухню была полуоткрыта. Йона глянул в щель между дверными петлями и заметил движение. Он плотно прижался к стене. Кто-то ловко двигался в полутьме. Видно было только лопатку, плечо и руку. Фигура быстро приблизилась и развернулась. Йона успел заметить нож – как белый язык. Что-то косо мелькнуло снизу вверх. Угол оказался таким неожиданным, что комиссар не успел отбить удар. Острое лезвие распороло одежду, кончик уткнулся в пистолет. Комиссар попытался ударить нападавшего, но его рука скользнула в пустоту. Он услышал, как нож снова просвистел в воздухе, и бросился в сторону. На этот раз лезвие прошло точно снизу вверх. Йона ударился головой о дверь ванной. Увидел, как длинная щепка отделяется от дверного косяка: нож воткнулся в дерево. Йона чуть не упал, повернулся, наугад пнул нападающего и во что-то попал – кажется, в колено. Откатился в сторону, рванул из кобуры пистолет, одновременно сняв его с предохранителя. Входная дверь так и стояла открытой; с лестницы донеслись быстрые шаги – кто-то бежал вниз. Комиссар вскочил, бросился было за неизвестным, но остановился, услышав у себя за спиной громкий свист и шипение. Он мгновенно понял, что это, и метнулся в кухню. Микроволновая печь была включена. Слышалось потрескивание, за стеклом поднимались черные искры. Все четыре крана старой газовой плиты были открыты, и газ лился в помещение. Время вдруг понеслось с небывалой быстротой; Йона прыгнул к микроволновке. Прилежно тикал круглый таймер. Потрескивание усиливалось. В печке на стеклянном блюде крутился баллончик спрея от насекомых. Комиссар выдернул шнур из розетки; стало тихо, только из газовых конфорок доносилось монотонное шипение. Комиссар закрыл краны. От запаха химикатов мутило. Он открыл окно и внимательно посмотрел на баллончик в печи. Баллон раздулся и мог взорваться от малейшего прикосновения.

Комиссар покинул кухню и торопливо прошелся по квартире. Комнаты пусты, никого. Воздух все еще тяжелый от газа. На лестничной клетке возле двери сидел Эрикссон с сигарой в зубах.

– Не зажигай! – крикнул Йона.

Эрикссон улыбнулся и устало махнул рукой.

– Она шоколадная, – прошептал он.

Эрикссон тяжело закашлялся, и Йона вдруг увидел под ним лужу крови.

– Ты ранен!

– Ничего страшного. Не знаю как, но он порезал мне ахиллово сухожилие.

Йона вызвал «скорую помощь» и сел рядом с Эрикссоном. Тот был бледен, по щекам катился пот. Ему, видно, было очень плохо.

– Резанул прямо на ходу… набежал, как бешеный паук.

Оба замолчали, комиссар думал о молниеносных движениях за дверью и о том, как взлетело лезвие ножа, вспомнил дурноту, какой еще никогда не испытывал.

– Она в квартире? – просипел Эрикссон.

– Нет.

Эрикссон с облегчением улыбнулся, потом посерьезнел:

– Но он хотел тут все взорвать?

– Наверняка собирался избавиться от любых следов, которые могут привести к нему.

Эрикссон попытался развернуть шоколадку, но уронил ее и на мгновение зажмурился. Его щеки стали серо-белыми.

– Я понимаю, ты не рассмотрел его лица… – сказал Йона.

– Не рассмотрел, – слабо отозвался Эрикссон.

– Но что-то же мы видели. Невозможно ничего не видеть…

18 Пожар

Ребята из «скорой помощи» еще раз заверили Эрикссона, что не уронят его.

– Я могу идти сам, – сказал Эрикссон и закрыл глаза.

Когда его несли вниз, у него при каждом шаге санитаров дрожал подбородок.

Комиссар вернулся в квартиру Пенелопы Фернандес. Он открыл все окна, выветрил газ и уселся на удобный диван абрикосового цвета.

Если бы квартира взорвалась, то скорее всего все списали бы на утечку газа.

Йона знал: от него не ускользнул ни один момент, ничто из виденного не забылось. Надо только извлечь все это из глубин памяти, словно предметы с затонувшего корабля.

Но что же я видел?

Ничего. Только быстрые движения белого лезвия.

Вот что я видел, вдруг подумал Йона. Я видел ничего.

Он сказал себе: то, что он ничего не видел, как раз и подтверждает его предположение о необычном убийце.

Они имеют дело с профессиональным убийцей, ликвидатором-«гробом».

Эта мысль и раньше приходила комиссару в голову, но после встречи с противником Йона окончательно убедился в своей правоте.

Он был уверен – тот, кого он встретил в прихожей, и убил Виолу. Целью этого человека было убить Пенелопу, потопить яхту и представить все как несчастный случай. Тот же сценарий он собирался повторить и здесь, но его застали врасплох. Он хочет остаться невидимым, хочет обделать свои делишки, но скрыть их от полиции.

Комиссар медленно огляделся и стал сводить все увиденное в единое целое.

В верхней квартире дети катали по полу мячики. Если бы Йона не выдернул штепсель вовремя, они оказались бы в огненном аду.