Контракт с Дьяволом

Я вскидываю подбородок вверх, старательно сдерживая злость. В моём голосе почти не слышна истерика.

— Сначала я должен оценить добычу. — Поигрывает сбитыми костяшками пальцев.

Тук-тук-тук. Сердце делает кульбит, обваливаясь в пятки. Подпрыгивает там, трепеща в конвульсиях. В теле ощущается слабость. В мозгу — раздрай мыслей, от которых начинает подташнивать.

Не услышав от авторитета ничего толкового, я расстёгиваю замок на своей сумочке. Достаю из неё бархатную синюю коробочку. Касьянов вырывает её из моих пальцев, и, с яростью, откидывает крышку.

Стоящие за ним охранники с любопытством заглядывают из-за плеча шефа в коробку. Суровое лицо авторитета полностью разглаживается. Глаза приобретают какой-то тёплый оттенок счастья.

— Чудесно. — Лукавым взглядом смотрит на меня Павел Андреевич. Любовно поглаживает благородный металл. — Я — человек слова, Виктория Юрьевна. Теперь ни я, ни мои ребята, больше не будут вас беспокоить. Обещаю.

С моих плеч будто спадает огромная глыба, позволяя расправить плечи. Доступ к кислороду открывается в полном объеме, и лёгкие начинают ныть от этого мощного притока воздуха.

— Честно говоря, я не ожидал. И приглашаю поработать в нашей банде.

— Спасибо, но я пока не готова к столь серьёзной работе. — Мягко отказываюсь, боясь накликать на себя гнев Касьянова. Дружелюбно улыбаюсь, смотря в упор на мужчину.

— Что ж. Мой номер телефона у вас есть. — Он чуть кланяется, указывая ладонью на автомобиль. — Мой водитель отвезёт вас домой.

Я поспешно устраиваюсь в уже знакомом внедорожнике. Ловлю на себе восхищённый взгляд моего провожатого. Не в силах сдержать порыв, расплываюсь в довольной улыбке победителя.

Глава 17

Виктория

Покупаю шоколадный торт в ближайшей к дому булочной. Пытаюсь подсластить горькую пилюлю расставания с ребёнком. Артём всю дорогу от детского сада что-то тараторит. Рассказывает мне о том, какой невкусный суп сегодня был на обед. Потирает маленькие ладошки, предвкушая сладкий перекус.

Я чувствую себя так гадко, что хочется помыться. Стереть с кожи клеймо Ярославцева, который заманил меня в какую-то липкую ловушку. Даже не поинтересовался, нет ли у меня каких-то других планов на ближайшее время.

Отправляю сыночка мыть руки, а сама иду на кухню. Плюхаюсь на стул, прикрывая ладонями глаза. Сотрясаюсь в беззвучном рыдании от осознания безысходности.

Понимаю, что мне нужно быть сильной, несгибаемой. Пройти через всё то, что уготовано мне Судьбой. Но не могу успокоиться. Переживаю из-за скорой разлуки с сыном. Ощущаю себя ужасной матерью.

— Мам, смотри, какую гоночную машину я собрал! — Артёмка неожиданно появляется рядом. Тычет мне в лицо сборной из конструктора моделью гоночного болида. Имитирует звук мотора.

Киваю, незаметно смахивая слезу. Пытаюсь растянуть улыбку на губах.

— Мам, ты плачешь? — Озабоченно вглядывается в мои глаза. Поднимает светлые бровки домиком.

— Нет-нет, всё хорошо, дорогой. Просто мне грустно.

Сынок забирается мне на колени. Обхватывает меня за шею тощими ручонками. Смазывает кончиками пальцев остатки слёз.

— Почему?

— Знаешь, малыш, маме надо уехать. Но я постараюсь скоро вернуться! Ты пока поживёшь с бабушкой, хорошо?

— Ага. А ты привезёшь мне подарок?

Задорная улыбка заставляет меня выдохнуть с облегчением. Растрепать топорщащиеся волосы.

— Конечно.

Остаток дня проходит в нервном ожидании. Он походит на гонку на выживание в тяжёлых условиях. Артёмку мало заботит мой предстоящий отъезд — он спокойно занимается в своей комнате, складывая из частей конструктора какой-то звездолёт.

Я же просто не нахожу себе места, перекладывая вещи с места на место. Тасую их между собой, играя в какой-то тетрис.

Свекровь приезжает ближе к ночи, вкатывая в мою квартиру небольшую сумку на колёсиках. Виновато улыбается, видя мой заинтересованный взгляд.

— Я подумала взять немного вещей, вдруг ты задержишься в отпуске.

Я хочу возразить, что авантюра с Ярославцевым будет мало похожа на отпуск в полном смысле этого слова, но лишь утвердительно киваю. Понимаю, что просто не имею права рассказывать лишнее.

— Вик, я понимаю, что не должна у тебя спрашивать, но всё же. — Свекровь обеспокоенно смотрит на меня, закусив губу, — можно узнать?

— Говорите, Ольга Владимировна.

Выходим в коридор, прикрыв за собой дверь в детскую. Стараемся говорить как можно тише, чтобы не травмировать Артёма ненужными сведениями.

— Я понимаю, что Лёнечка умер, а ты — молодая женщина, которой, без сомнения, трудно без мужчины. Но, ты уверена, что он достоин тебя? Я хочу, чтобы рядом с тобой и моим внуком был порядочный человек.

— Не волнуйтесь, Вадим Сергеевич меня не обидит. — Улыбаюсь, прижимая женщину к себе. Порывисто выдыхаю через рот, осторожно приоткрывая завесу тайны. — Я постараюсь вернуться как можно быстрее. Если что, вы всегда можете мне позвонить. И я буду звонить вам ежедневно.

— А почему ты к нему на «вы»? Он что, намного старше? — Новый виток вопросов ставит меня в тупик. Парализует дыхание. — Вика, ответь.