Контракт с Господом (ЛП)

- Хватит уже спорить! Смотрите, он всего лишь лежит на боку, - сказала она, указывая на экран.

Оба неохотно приблизились. Брайан Хэнли, который выходил за какими-то запчастями и во время этой короткой стычки как раз спускался, тоже подошел.

- Это можно поправить, - сказал он, посмотрев на экран. - Если мы все одновременно дернем за кабель, то сможем поставить его на гусеницы. Если будем тянуть слишком слабо, то просто протащим его по полу, и он засорится. Нужно дернуть резко, как хлыстом.

- Это ни к чему не приведет, - ответил Паппас. - Мы просто выдернем кабель.

- Но мы же ничего не теряем от попытки, так ведь?

Все заняли нужную позицию, схватившись за кабель обеими руками, как можно ближе к отверстию. Хэнли вытянул кабель, так что он натянулся.

- По моему сигналу. Раз, два, три!

Все разом дернули.

Внезапно кабель в их руках стал болтаться слишком свободно.

- Черт, мы его вырвали.

Хэнли потянул, пока не вытащил весь кабель.

- Что ж, так и есть... мне жаль, Паппас.

Но археолог не обратил внимания на то, что произошло. Он на мгновение в отчаянии повернулся, готовый наброситься с кулаками на любого, кто встретится на пути. Он поднял разводной ключ, чтобы разбить монитор - возможно, это была месть за полученный пару минут назад удар - когда его взгляд устремился к экрану.

Андреа с любопытством приблизилась. И тут она поняла.

Нет.

Не могу в это поверить.

Потому что в действительности я никогда в это не верила, так ведь? Я никогда не верила, что он действительно существует.

Изображение застыло на последнем кадре, который сделал робот. Он сделал этот снимок, когда перевернулся и встал на гусеницы перед тем, как выдернули кабель. Череп больше не загораживал ему обзор. На изображении была видна вспышка, и Андреа не сразу поняла, что это инфракрасное излучение, отраженное от металлической поверхности. Девушке показалось, что она различила неровную поверхность, без сомнения, принадлежащую крупному ящику. Наверху имелась какая-то фигура, но Андреа не была уверена.

А Паппас был уверен и бормотал с безумным взглядом:

- Он там, профессор. Я его нашел. Я нашел его для вас...

Андреа повернулась к профессору и машинально щелкнула камерой, пытаясь запечатлеть первое удивление и радость на его лице, компенсацию за целую жизнь в поисках, жизнь, посвященную лишь одному этому, жизнь в одиночестве. Она сделала три снимка, прежде чем по-настоящему его рассмотрела.

В этих глазах была лишь пустота, из этого рта не вышло ничего, кроме струйки крови, стекающей по бороде.

Брайан подбежал к профессору.

- Черт. Нужно вытащить его отсюда. Он не дышит.

НИЖНИЙ ИСТ-САЙД. Декабрь 1943 года

Нью-Йорк

Юдель был так голоден, что едва ощущал другие части своего тела. Он чувствовал лишь, что тащит по улицам Манхэттена свой желудок. Он искал убежище в подъездах и переулках, но нигде не мог оставаться достаточно долго. Через некоторое время шум, свет или голос пугали его, и он бросался бежать, сжимая потрепанный узелок с одеждой - свое единственное имущество. Не считая небольшого промежутка времени в Стамбуле, он не знал другого безопасного места, кроме трюма корабля. Шумный, бесшабашный и сверкающий Нью-Йорк казался Юделю сумрачным лесом. Он пил в фонтанах и канализационных канавах. Пьяный нищий вцепился ему в ноги, когда он проходил мимо. На углу его окликнул полицейский. Его форма напомнила Юделю то чудовище с фонарем, которое искало их в доме судьи Рата. Он убежал.

Вечером, через три дня после схода на берег, мальчик в изнеможении рухнул в грязь в закутке на Брум-стрит. Над головой шумели жильцы доходного дома, гремели посудой, спорили, затевали любовные ссоры, в общем, шла жизнь. На несколько минут Юдель потерял сознание. Он пришел в себя, почувствовав, как что-то пробежало по его лицу. Он понял, что это, еще до того как с отвращением открыл глаза. Крыса не обращала на него ни малейшего внимания, направляясь к перевернутому помойному баку, откуда торчал кусок черствого хлеба. Это был крупный кусок, слишком большой для бегущей к нему крысы. Она начала его грызть.

Юдель как мог подполз к баку. Дрожащими пальцами он откинул крышку и стукнул ей крысу, но не попал. Она уставилась на него безжизненным взглядом, по-прежнему вонзив зубы в сухарь. Мальчик нащупал сломанную ручку зонтика и ткнул ей в крысу. Та в конце концов признала себя побежденной и побежала на поиски более легкой добычи.

Мальчик протянул руку к куску хлеба, открыл было рот, чтобы жадно его откусить, но тут же закрыл и положил хлеб на колени. Он вытащил из узелка какую-то бесформенную тряпку, натянул ее на голову и поблагодарил Бога за этот дар.

- Барух Ата Адонай, Элохейну Мелех хаолам, хамоци лехем мин хаарец [28].

В переулке на пару минут приоткрылась дверь. Старый раввин стал свидетелем дуэли Юделя с крысой, незамеченный последним. Когда он услышал молитву, благословляющую хлеб, из уст этого голодного мальца, по его лицу скатилась слеза. Он в жизни не видел ничего подобного. В этой вере не было ни отчаяния, ни сомнений.