Контракт с подвохом: убить незабвенного (СИ)

Я покорно подошла, не говоря ни слова. Его горячая рука обхватила мою талию и притянула к мощному телу. Я прижалась: Фавиан действительно был очень тёплым и сразу же согрел меня, прогоняя холод. Ощущение блаженства и безопасности охватило меня: никогда ещё я не чувствовала себя так хорошо. Предавшись этому чувству, я опустила голову Дроуту на плечо и закрыла глаза, вдыхая дорогой сигаретный дым. Через пару секунд прозвучал его голос:

— Я заметил, какие-то мысли тяготят Вас, Варрия. Вы хотели казаться весёлой, но за маской улыбки весь вечер прятали печаль.

— Как Вы узнали? — мне не хотелось открывать глаза и отстраняться, поэтому я не сделала ни того, ни другого.

— Я хорошо разбираюсь в людях, — ответил Фавиан после очередной затяжки. — Очень часто они порой сами не замечают, что истинные чувства написаны у них на лице.

— И Вы увидели мои?.. — я осторожно поправила пальцами слегка задравшийся ворот его рубашки.

— Да. Что Вас печалит, Варрия? — спросил он, и его рука чуть крепче сжала мою талию.

Это был тот самый момент, который мог бы стать моментом моего великого спасения — и величайшего провала. Но неимоверным усилием воли я сдержалась и ответила уклончиво:

— Не хочу загружать Вас своими проблемами, Фавиан. У Вас наверняка и так без меня хлопот хватает. Давайте лучше… найдём способ развеять печаль, — я наконец подняла голову и взглянула ему в глаза. — Давайте поедем к Вам.

Намёк он понял. Мы заглянули в гостиную попрощаться, но, окончательно почувствовав себя лишними, вернулись во двор, к карете. А через пару минут уже ехали по мощёной камнем дороге. Я сидела напротив Дроута и вспоминала, как когда-то, когда только получила этот проклятый заказ, эта же карета пронеслась мимо меня. Я и представить тогда не могла, что вскоре сама окажусь в ней. Осознание того, как круто всё поменялось, накрыло бы меня с головой, если бы Фавиан сейчас не прожигал меня взглядом. При нём я должна держать себя в руках.

Мы приехали быстро. Дом Дроута можно было назвать дворцом — настолько он был большим и шикарным, да ещё и с парой флагов на крыше, украшенных гербовым мечом и пламенем. Фавиан осторожно взял меня за руку, помогая выбраться из кареты, и произнёс:

— Ну что же, вот и моя скромная обитель.

Я заулыбалась, и он улыбнулся тоже. Окинув взглядом сей архитектурный изыск, я ответила:

— А здесь довольно миленько. Мне нравится.

— Правда? — он повёл меня внутрь. — Идём скорее, пока Вы вновь не замёрзли.

Мы вошли в дом, и тепло, схожее отдалённо с теплом Дроута, объяло меня. Фавиан кивнул слуге, по всей видимости, дворецкому, и повёл меня наверх, на третий этаж. Именно там и располагались его покои — кабинет, спальня и ванная комната, объединённые в комплекс.

— А вот и моё гнёздышко, — усмехнулся блондин, прикрывая за мной дверь.

— Здесь очень уютно. И много картин, — заметила я, улыбнувшись.

— Это верно. Но я коллекционирую не только картины, — он повёл меня к комоду и распахнул дверцы. Там, на полках, расположилось множество небольших, размером с половину кисти руки, бутылочек, наполненных жидкостями. Фавиан достал одну из них и прокомментировал:

— Фержесский виски, третий год от Падения Солдстора. Выдержка — двести лет.

— Вы коллекционируете алкоголь? — удивилась я.

— Не просто алкоголь, а редчайшие его экземпляры, — блондин с любовью оглядел бутылочку и поставил её на место, затем взял другую. — А вот это, например, остаток вина из фляги капитана аргастианцев, погибшего на Аргском озере.

— Двадцать девятый год, — припомнила я.

— Тридцатый, — поправим меня Фавиан. — По новому стилю летоисчисления.

— Поразительно, — я подошла ближе и пригляделась. — Как они не портятся?

— Во-первых, сохраниться им помогает спирт, — разъяснил Дроут. — А во-вторых, когда я закупоривал их в эти склянки, я добавлял ещё одно вещество, которое сам вывел в лаборатории. Оно должно помочь им сохраниться ещё на несколько веков и совсем не потерять вкус.

Я с восхищением взглянула на него:

— Как интересно! Я бы хотела как-нибудь послушать более подробно об этом…

— Тогда я обязательно приглашу Вас ещё раз ко мне в гости, Варрия, — он улыбнулся и закрыл дверцы шкафчика.

— Скажите, а Вы правда повесили мой портрет у себя в спальне? — усмехнулась я, вспомнив тот наш диалог.

— Если хотите, можем проверить, — герцог вновь протянул мне руку. Я взяла её, и мы прошли в его спальню. Действительно: "Портрет зеленоглазой" красовался на стене напротив кровати.