Контракт (СИ)

На маленьком клочке бумаги от руки было написано: «Люблю. Очень люблю. Очень-очень люблю. Буду вечером поздно. Не вздумай уснуть без меня, все равно разбужу. Фелис». Амали почувствовала, как сердечко сразу запрыгало и запело от радости. Глаза сразу нашли часы и отметили, что еще слишком рано, а до вечера еще, ой, как далеко, и надо чем-нибудь себя занять.

- Иди, умойся и приходи завтракать, - ласково скомандовала Джерри. - Смею заметить, что моя стряпня очень понравилась Фелису, и он сделал даже заявку на ужин.

Амали, наконец, смогла улыбнуться:

- Думаю, что и мне твой завтрак понравится. А папа Дамиан?

- Этот сыскной отец домой не приходил, думаю, что к вечеру только объявится. Первый раз, что ли, - махнула Джерри рукой. - Нарыл, видимо, что-то...

«Все, дела на сегодня закончены», - выдохнул Фелис. Он решительно был настроен посетить родителей и решительно заявить им, что собирается жениться, причем в самое что называется ближайшее время. Это в то время он был молодой, глупый, а сейчас, что бы ни сказал ему папа Борис, он ни за что не отступится от своей Амали, даже если придется поспорить с ним. Мама, всяко, будет на его стороне. Точнее, он искренне на это надеялся.

Он подъехал к большому загородному дому своих родителей. Усмехнулся, зачем им такой огромный дом на двоих? Он, Фелис, практически не жил там, появлялся изредка. Посидел в машине, набираясь решимости. Сиди, не сиди, все равно нужно было идти и объявлять новость...

- Папа, мама, - Фелис взглянул на одного, на вторую. Он по привычке сидел у них в ногах. - Я собираюсь жениться.

- И на ком? - зло бросил Борис Далтон.

- На той девушке, папа, запах которой ты заставил меня смыть пять лет назад.

- Ты ее нашел? - как-то обреченно произнес Борис. Его супруга Мартина молчала. Она молчала всегда, когда дело касалось Фелиса.

- Да, папа. Я ее люблю и хочу быть с ней.

- Какая любовь? Это инстинкты, мальчик. Только инстинкты, - проговорил Борис и потер виски.

Жениться сыну рано, в этом он был уверен.

- Папа, у меня не может быть инстинктов, я весь в работе. Она, впрочем, тоже, - как-то совершенно спокойно и казалось безразлично произнес Фелис.

- И как вы нашли друг друга? - Борис пристально взглянул на сына.

- Папа, я же сказал тебе, что это любовь. Ты же любишь маму, даже бизнес из-за нее оставил. Почему ты не веришь, что я тоже могу полюбить? - Фелис продолжал говорить спокойно, пытаясь понять и определить, какую реакцию могут вызвать его слова.

- Потому что ты мой единственный сын. Единственный сын! - прокричал Борис и хлопнул себя руками по коленям.

- Успокойся, - спокойно и с нажимом произнесла Мартина. - Ты забываешь, что Фелис не только твой, но и мой единственный сын. И забываешь, что мальчик давно вырос.

И вдруг Борис сник и жалобно прошептал:

- Я внуков хочу.

У него задрожала нижняя губа, а глаза наполнились слезами. Он повторил:

- Я внуков хочу. Много. Нам с матерью так одиноко без тебя. А у этих, из низов, только деньги на уме, они совершенно не хотят рожать. А я хочу маленьких Фелисиков, чтобы копошились возле нас. Иначе мы себя чувствуем никому не нужными.

- Папа, - Фелис со смехом бросился ему на шею. Он ожидал всего чего угодно, но только не этого. - Папа я тебе гарантирую много внуков, столько, сколько ты захочешь.

- Я проверю, чтобы этот пункт включили в брачный контракт.

- Мама, ты тоже внуков хочешь? - Фелис повернулся в сторону матери.

- Спрашиваешь? - довольно расплылась в улыбке та.

- Через девять месяцев мы вам первенца уже подарим, - рассмеялся Фелис, встав на колени и обнимая обоих родителей.

- Я проверю этот пункт в брачном контракте, - не унимался Борис Далтон. - Там должно быть записано, что детей у вас должно быть не меньше трех.

- Что вы с ними делать будете? - удивился Фелис - они говорят не просто о внуках, а о большом количестве внуков.

- Воспитывать, - в унисон ответили ему родители.

- Когда лучше венчание назначить? - все же поинтересовался их мнением Фелис.

- Чем раньше, тем лучше, - совершенно серьезно ответил ему Борис. - Счетчик включен, твои обещанные девять месяцев уже пошли.

ГЛАВА 11

Амали за день совершенно издергалась. Ладно бы, сама нервничала, так она же изводила своими сомнениями Джерри. И у той в итоге подгорел капустный пирог, пока она пыталась успокаивать свою девочку. Пришлось Джерри снова ставить тесто, делать начинку для своих пирогов. Но теперь она решила схитрить и сделать расстегаи с капустой и яйцом, если и подгорят, то уже не все разом. Не оставлять же семью без вечернего чаепития.

Уже стемнело, а Фелиса все не было. Амали неосознанно подходила к окну и смотрела во двор и на дорожку, посыпанную белым речным песком, освещенную одиноким фонарем.

- Почитай мне, - попросила Джерри, слукавив. - Я не могу очки найти свои.

- Они у тебя вместо ободка волосы поддерживают, - вздохнула Амали, но книжку взяла, может, хоть так удастся не думать о плохом.

Ровно в десять раздался звонок в дверь.

Амали замерла, а Джерри сказала:

- Иди, открывай. Это к тебе. Нет, я не права - это теперь к нам.