Контракт со смертью

Лена спрыгнув вниз, схватила пилу. Вновь взлетела по перекладинам, стала быстро-быстро пилить. Несколько раз останавливалась, но вот полотно ножовки провалилось... Семенов потянулся, схватил руками распиленную палку, дернул вниз. Когда торцы сместились, сорвал вниз цепочку наручников. Тут же вырвал у Лены пилу, в мгновенье ока распилил перекладину внизу, через которую проходила цепочка ножных наручников (просится - "кандалов"), получил относительную свободу и, по воробьиному подскакав к Быкову, освободил и его. Быков немедленно с тихими ругательствами стал застегивать себе брюки - торопился скрыть позор.

В общем, хотя положение значительно улучшилась, по сути было незавидным. Из-за браслетов на ногах, они, словно стреноженные жеребцы, могли перебвигаться лишь скоком.

И нужно было торопиться.

- Запри дверь! - приказал Семенов Лене, и она тут же кинулась исполнять.

Он смотрел ей вслед. Была она быстрой, ловкой и сейчас, когда все для неё так резко изменилось и прежние враги вдруг стали друзьями, она, чувствовалось, ещё толком не пришла в себя. Потерянное выражение застыло на её лице. Спасением было не думать, а действовать, поэтому Семенов и заставлял её бегать.

И не только потому.

Как же не хватало времени!

Лена, закрыв дверь на засов, примчалась обратно и остановилась, ожидая нового приказа. Быков, наконец, справился с брюками и в сердцах пнул тело Шуры, отчего сам упал, инерцией удара выбив у себя точку опоры. Поднимаясь, он едва не скулил от страшной, полностью завладевшей уже им ярости.

- Есть здесь какие-нибудь инструменты: напильники, зубила? - спросил Семенов.

Лена вновь умчалась в кладовку и тут же вернулась со стамеской. В отношение трудовых навыков у неё были пробелы, как видно. Впрочем, откуда женщинам знать, что стамеска изготовляется из мягкого металла?

- Это не подойдет, - сказал Семенов, - нужно что-нибудь потверже.

Быков вдруг молча нагнулся, подхватил топор, с которым не справилась Лена и огромными прыжками, словно гигантский кенгуру, поскакал через зал. Как оказалось, путь его лежал в уголок тяжелой атлетики. Рухнув на землю возле штанги, он поднял ноги и уложил цепочку наручников, стреноживших его, на металлические блины штанги. Семенов, сразу сообразив, что Быков собирается сделать, поскакал к нему. Лена трусила рядом, все время пытаясь заглянуть ему в глаза. Как верная волчица.

Быков уже двумя могучими ударами разрубил цепочку.

- Быстро клади руки! - оглянулся он на Семенова.

- Да что ты возишься, как баба! - бешенно крикнул он замешкавшемуся было Семенову.

Тот ещё толком не приладил цепочку, как Быков уже ударил. После воторого удара и эта цепь сдала, но и большая часть лезвия топора откололась; осколок с визгом пролетел у Семенова мимо виска, кажется слегка задел... не до того. Быков страшно ругался. Семенов отобрал у него покалеченный топор, приказал:

- Руки давай! Да сюда, на край блина!.. - указал он на острую грань.

Быков примостил цепь. Семенов стал обухом топора бить сверху. Острая грань твердого железа, из которого был отлит блин, скоро перебила цепочку. Семенов был тоже вскоре освобожден.

А Быков, едва почувствовав свободу, тут же смолк, деловито оббежал подвал в поисках оружия и ничего не нашел. Остановился на топоре; скол лезвия превратил ударную часть в нечто хищно-орлиное, если смотреть сбоку. Быков улыбнулся, разглядывая топор. Видимо представил, как этот клюв, в который обратилось лезвие, входит в череп,.. черепа...

Нехорошо улыбнулся Быков.

- Где Лиза? - спросил Семенов Лену.

Она вопросительно посмотрела на него, сразу поняла и что-то ещё больше потухло в её лице. Это было нехорошо, потому что пока она проявила себя полезной помощницей и терять такую союзницу было бы опрометчиво. Выручил Быков, казалось бы занятый своим топором и видениями. Он, оказывается, не смотря на извержение своей ярости, улавливал нюансы происходяшего. Во всяком случае, сейчас пояснил специально для Лены.

Лиза его сестра, - хмуро сказал Быков вновь просиявшей Лене.

- Тогда она, скорее всего, в директорской спальне, - быстро ответила она.

- Ну так веди же нас! - звякнув цепочкой у запястья, взмахнул топором Быков.

И надо сказать, смотрелся он не хуже Шварценегера, был только посуше телом и, занчит, много опаснее знаменитого киноманекена.

Обдумать операцию освобождения им не дали. В двери уже кто-то громко стучал. Быков, движением головы увлекая Лену и Семенова за собой, мчался к двери. Семенов, подхватив с пола маленький стальной кружок от штанги (килограмма на три), тоже бежал следом.

У двери Быков, напряженно посмотрев на Лену, кивнул. Она поняла.

- Кто там?

- Ты чего заперлась? А ну открывай! - крикнул незнакомый мужской голос.

Еще голос, уже другой. Что-то негромко сказал. Оба громко засмеялись. Вновь загудела под ударами дверь.

- Ну ты что, падла, не слышишь? Открывай!

Лена загремела засовом.

- Сейчас, уже открываю.