Контролер

Плотный обед в желудке распался на составляющие. Запас Энергии почти восстановился, и я направил щупы контроля, укрепляя наросты на сжатых кулаках. Острый запах крови ударил по ноздрям. Гончие почуяли, зарычали, приближаясь.

Ноги еще не слушались, слишком быстро залечил позвоночник. Волокна мышц еще не заработали. И, подчинившись порыву, я потянул из них материал для костей.

Кир отрастил себе панцирь, лишив себя нижних конечностей. Паника отдал большую часть тела ради прокачки контроля. Но мне столько жертвовать не придется.

Выстрелила, вышибая слезы, резкая боль в кистях. Я сцепил зубы, продолжая контролировать задуманную мутацию.

Затылка коснулось горячее дыхание гончей, на шею капнула обжигающая слюна. И я ударил, вложив в рывок остатки сил.

Тварь заскулила, моя измененная кисть впилась гончей в шею. По полостям в пальцах устремилась жижа быстро растворяющейся плоти.

Без подпитки извне, по молекулам, я за три года восстановил свой организм практически с ноля. А здесь передо мной три ходячих бурдюка с биоматериалом!

Гончая взвыла, по плечам ударили когтистые лапы, но я продолжал пожирать ее заживо. Щелкнула пасть, зацепив мою кожу множеством крохотных острых зубов.

Перед глазами все плыло, я едва успевал перестраивать полученную плоть в Энергию, и сразу же направлять изменения. Хлынувший поток путал мысли, сбивал концентрацию.

Тварь пискнула в последний раз и навалилась сверху. Веса в ней осталось совсем немного, меня будто толстым одеялом накрыли.

Я тяжело дышал, пытаясь не потерять сознание. В голове шумело, во рту вкус застоявшейся крови, желчи и черт знает чего еще.

Но тело уже слушается. Медленно, с трудом держа равновесие, я поднялся на колено, опираясь левым кулаком в землю. Правая рука слиплась с мертвой гончей.

Две оставшихся медленно отступили, но одна сразу же бросилась, распахивая пасть. Я успел заметить язык, смотрящий на меня, как дуло ружья.

Укрепленные до состояния камня костяные когти встретили тварь в полете. Две нижних челюсти замкнулись, пасть с хлопком закрылась, и я по инерции развернулся на колене, не давая гончей опрокинуть меня на спину. Удар об землю, я выдернул когти и, отцепив правую руку от первой жертвы, вогнал пальцы-насосы в мозг оглушенной твари.

Темп переработки ускорился, тело уже знало, что и как делать, мне почти не пришлось следить за процессом.

И в этот момент мне под лопатку вонзился язык третьей гончей. Резкая боль мгновенно отступила, я почувствовал, как стремительно немеют едва ожившие мышцы.

Ах ты тварь! Да как ты смеешь, я сгорел и воскрес, что мне твой жалкий яд?!

Хлынувший в кровь анестетик рассосался, на ходу расщепляясь на составляющие. Вернулась чувствительность, и я зашипел сквозь зубы от боли в спине. Гончая сомкнула пасти, отгрызая кусок мяса.

Расцепив руку и труп второй твари, я упал на спину, зажимая гончую под собой. Она не сдавалась, быстрее заработала челюстями.

Под правой рукой мелькнула судорожно дергающаяся тараканья лапа. Я схватил ее, перекатился, оставляя в пасти мутанта комок собственной плоти.

Воя от боли, ударил усиленным кулаком по морде. Послышался сдавленный писк, тварь дернулась, царапая мне живот своими когтистыми лапами.

Еще удар – в брюхо правой рукой. Хитиновые пластины промялись, раздвинулись, пропуская острые трубчатые пальцы. И я потратил остатки сил, чтобы высосать тварь за секунды.

Гончая успела вцепиться зубами в мое плечо, и так и повисла на нем. Я просунул левую руку между челюстями, надавил, подвывая от боли – анастетик на меня уже просто не действовал, а острота зубов никуда не делась. Пасть дохлого уродца нехотя разомкнулась, язык вывалился наружу, свисая по-собачьи на бок.

Оттолкнув усохший труп, я пошатнулся и упал на бок рядом. Под нами натекла лужа уже остывшей крови и мутной мутантской жижи.

Мелькнула мысль, что НИ сейчас бы вопил от восторга. Я, наверное, только что побил все рекорды прокачки нейронных связей.

Болело все. От измененных кистей до кончиков пальцев на ослабленных ногах. С огромным трудом я сел на задницу, рассматривая результат.

Кожа с рук облезла, свисала кровоточащими лохмотьями. Оголенное мясо усохло, оставив тонкую прослойку ткани, обрамляющую удлиненные трубчатые кости. На левой руке фаланги срослись в негнущиеся острые когти.

Располосованный живот ныл, исцарапанные плечи саднило, на спине стягивались нити заново отрастающих мышц. Все это дополняли практически непослушные ноги.

Пришлось помогать руками, чтобы согнуть их в коленях. Такое чувство, что костей не осталось вовсе.

Представив, как буду ползти через лагерь, если не смогу вернуть все на место, передернул плечами. Нет уж, хватит Мессии одного безногого контролера. Главное, у меня все получилось.

Да, противник был откровенно слабоват, их было мало, и у меня была долгая фора. Но, черт возьми, я превратил себя в ходячий биопоглотитель! А ведь если приложить больше старания, смогу заменить слабую плоть на какую-нибудь сталь высокой плотности. Вон, кисти теперь тяжеленные от сжатых молекулярных связей.