Контролер

Подцепив немного каши с мясом, кивнул ей, принимаясь кормить своего доктора с ложки. Она усмехнулась, но все же открыла рот, позволяя за собой поухаживать. Давая ей время прожевать, набрал новую порцию и хмыкнул.

Вдруг понял, что когда-то давным-давно точно так же кормил с рук другую женщину. Точнее, девушку. Память, похоже, возвращается. Может быть, из воспоминаний пришла та самая Алиса, которую упомянул мой вчерашний гость?

Хорошо, что по моему лицу не сильно-то прочитаешь эмоции, Марта не заметила моего состояния. А я продолжал молча кормить доктора, периодически поглаживая ноги на своих коленях.

Как-то незаметно завтрак перешел в страстный поцелуй. Почувствовав в себе силу, подхватил женщину под бедра и усадил на столешницу. Марта ойкнула, скромно улыбаясь, но я уже раздвинул ей ноги, и, обняв, притянул к себе.

Вот вроде бы я израненный и обессиленный, но с сексом особых проблем как-то с самого начала не возникало. И сейчас я нагло пользовался этим обстоятельством, заставляя женщину в моих руках стонать в голос и просить продолжать. Откуда я знаю, как ублажать женщин? Раньше меня этот вопрос совершенно не волновал, а теперь перед глазами снова и снова вставало лицо девушки из воспоминаний.

Но закончить нам не дали. В какой-то момент стол не выдержал такого надругательства над собой и, издав прощальный скрип, рухнул. Я успел подхватить доктора и даже неожиданно быстро развернулся так, чтобы самому оказаться снизу. Под лопатку воткнулась заноза, заставив меня зашипеть.

— Ты в порядке? — сквозь смех, поинтересовалась Марта, тут же попытавшаяся встать на ноги.

Но я не выпускал ее из рук, судорожно вдыхая запах разгоряченного женского тела. И чем дольше, тем сильнее возникало чувство неправильности. Не с доктором я должен быть.

— Сделаю новый, — вместо ответа сообщил я, выдавив улыбку.

Что за херня? Почему не могу выбросить из головы мысль, что со мной не та и сам я не там, где должен быть. Почему не могу просто жить? Глаза на мгновенье застила кровавая пелена ярости.

Уняв злость, я все же позволил доктору встать на ноги и заодно поднялся сам. Марта осмотрела спину и, дернув щепку, продемонстрировала мне десятисантиметровый кусок древесины.

— Нужно обработать, — чмокнув меня в щеку, улыбающаяся женщина ушла за аптечкой.

Я же провел рукой по ране, стирая выступившую кровь. Под пальцами осталась ровная мышца. Никаких следов повреждений, даже корка сросшейся бугром кожи на месте ожогового шрама осыпалась на пол, как труха. Перетирая в руке оставшуюся белую взвесь, я хмыкнул.

Потерев лицо, буквально счесал мозолистыми ладонями уродливые шрамы. Не до конца, но уже не так торчащие бугры разгладились. Не веря в происходящее, продолжил срывать с себя слой старой кожи.

Мое внимание привлек шум рухнувшей аптечки. Резко обернувшись, я улыбнулся. Марта застыла в проходе, распахнув рот. Да, если бы сам увидел, как человек, подобно змее, скидывает старую чешую, тоже бы выпал в шок, наверное.

— Невероятно, — выдохнула она, беря себя в руки. — Присядь, я хочу тебя осмотреть.

Послушавшись, я вернулся в излюбленное кресло. Доктор же распахнула аптечку, достала несколько приборов и бросилась ко мне. Манжет тонометра обхватил бицепс, холодные стетоскоп прижался к груди. Последним на палец лег датчик для измерения состава крови. Легкий укол встроенной иглы я даже не заметил.

— Дыши глубже, — строго велела мне Марта, прислушиваясь к работе сердца.

Спустя минут десять всевозможных тестов, мой врач задумчиво закусила губу, разглядывая меня сверху донизу. Я тоже не удержался от осмотра. Рисунок белой кожи на местах бывших шрамов делал меня похожим на дикаря, раскрасившего тело для какой-нибудь священной охоты. Откуда, черт возьми, я знаю такие вещи?

— Мне нужно будет взять у тебя анализы, — тревоги в голосе Марты больше, чем хотелось бы.

Ну да, одно дело – слушать со стороны, что ты спишь с мутантом, совсем другое – убедиться своими глазами. Не хочу ее разубеждать, да и не похоже, что так уж далеки от правды подобные мысли. Даже моим поврежденным мозгам ясно – человеческая регенерация на такое не способна.

— Я не прикоснусь к тебе больше, если ты не захочешь, — боли в горле тоже нет, словно обрел способность говорить спустя долгие два года вынужденного молчания.

Она лишь покачала головой в ответ, все еще озадаченно рассматривая мою голую грудь. Да, мышцы усохли, но сейчас, когда старая кожа слетела, и слепому заметно – до инцидента я явно был в отличной форме.

— Сходим к каравану? — спрашивает она.

Я кивнул. Не впервой, да и намерение переговорить с приезжим доктором отчетливо читается в глазах приютившей меня женщины. Мир и покой, которым мы предавались в объятиях друг друга, рухнул вместе с опавшими на пол застарелыми шрамами.

И самое чертовски отвратительное – я не чувствую ничего. Словно и не было двух лет в объятиях смущающейся, как девчонка, женщины. Чем дольше пытаюсь разобраться в себе, тем жестче ударяет мысль – где-то там, быть может, на другой стороне материка, есть та, кого я на самом деле хочу видеть рядом с собой.

Моя Алиса.

* * *