Контролер

Чтобы не создавать прецедента, его решили убрать, но, то ли заказчики сэкономили на исполнителях, то ли тем просто не повезло. Козинцов словил пулю в организм, но выжил. После выздоровления переехал в Швейцарию, прикупил домишко в Берне, обложился охраной и стал жить дальше. Он искренне верил, наивный местечковый хапуга, что в такой стране его уже точно не достанут.

За эту акцию Сироткин огреб немалые деньги, и только было собрался вознаградить себя поездкой на курорт в компании очень красивой дамы, как жизнь в очередной раз доказала, что не стоит строить далеко идущих планов. Самое интересное то, что резкое изменение обстановки совершенно его не огорчило. Скорее, даже наоборот.

* * *

На Дальнем Востоке было раннее утро, но Константин Берташевич не спал, сидел в трусах на кухне и гонял чаи. Всю ночь он ожидал звонка, правда, совсем от другого человека.

Он обнаружил трезвонящий телефон в кармане висящей в прихожей на вешалке куртки и нажал на зеленую кнопку.

— Здорово, Жор… — пророкотал он в трубку. — Почто людей тревожишь с утра пораньше?

— …

— Вот как, интересно.

— …

— Трезвый, говоришь? А я, признаться, думал, что все уже, кранты Игорьку.

— …

— Неужели? Вот уж, не подумал бы.

— …

— Нет, Дед, не приеду. И тебе не советую. Это все уже в прошлом, а жить надо настоящим.

— …

— Ну, как знаешь, удачи. Обнимаю.

Забросил трубку на место и поспешил назад, на кухню, потому что наконец-то зазвонил другой, очень нужный телефон. Пришло время заслушать доклад, как прошла ночная смена.

Константин Берташевич, для своих в прошлом просто Берта, здоровенный, очень крупный мужик. Из серии тех персонажей, кого меньше всего хочется встретить вечерком в безлюдном месте. Несмотря на, мягко говоря, суровый внешний вид, человек достаточно толковый и предприимчивый.

Сняв несколько лет назад погоны, он, недолго думая, рванул на Дальний Восток к брату бывшей жены, с которым, несмотря на развод с его стервой сестрицей, умудрился сохранить дружеские отношения. Устроился начальником охраны на недавно отстроенный родственником водочный завод. Когда на предприятие начались «наезды», с той и другой стороны закона, проявил себя наилучшим образом. Договорился с болеющими душой за здоровье дорогих россиян правоохранителями в погонах и даже умудрился несколько поумерить их здоровые аппетиты. Как смог, успокоил озабоченных появлением новых лиц на водочном рынке конкурентов, и смог неплохо. Решил вопрос с местными бандюганами, правда, для этого пришлось убить троих и с полдюжины покалечить. В общем, стал полезным и незаменимым. А потому через некоторое время благодарному родственнику не осталось ничего другого, как выделить Константину долю. Теперь ему регулярно капала денежка с каждой легально произведенной бутылки в дневную смену, а также, с выгнанного «левака» — в ночную.

Он стал уважаемым человеком в городе, переехал в прекрасный дом за городом и зажил богато и успешно, все реже и реже вспоминая о прошлом. Все в этой жизни его устраивало, и какие-нибудь перемены в его жизненные планы не входили.

Перед сном я еще раз взялся за телефон.

— Слушаю.

— Здравствуй, командир, узнаешь?

— Привет, Игорь, — ответил Сергей Волков так, как будто последний раз мы с ним виделись позавчера, а не четыре года назад, — как поживаешь?

— По-разному. Надо бы поговорить.

— Если горит, приезжай сейчас.

— Не настолько.

— Тогда завтра ко мне в офис, — он назвал адрес.

— Когда?

— Я буду на месте с девяти до одиннадцати, а потом у меня дела в городе.

— Понял, заеду с утра. До встречи и спасибо.

— На здоровье… — хмыкнул он и отключился.

Я совсем отвык засыпать на трезвую голову, а потому, несмотря на предыдущую бессонную ночь, поначалу не смог сомкнуть глаз. Ворочался в темноте, пару раз сходил на кухню попить воды. Зверски хотелось выпить, но к холодильнику я сам себя не пустил. Погрузиться в сон удалось только после легкого массажа нужных точек на голове. Не успел я, как следует отключиться, как прямо через запертую дверь в комнату вошли Саня, Петр и Игорь, трое погибших из-за меня отличных мужиков. Вошли и молча встали у изголовья…

Часть вторая

Иногда жизнь вынуждает нас совершать добровольные поступки.

Лирическое отступление второе, производственное

Где-то в Европе. Весна 2004 года.

— Это первый! Старшие «двоек» и восьмой!

— На связи.

— Здесь.

— Тут я.

— Слушаю.

— Всем готовность тридцать минут.

Радиообмен проходил на неплохом немецком языке.