Контрольная с чужими

Семен стал поспешно собирать гирлянду огоньков, более крупных и ярких, чем обычно, уложил ее в центр намеченного для стоянки круга и заставил раскалиться до белого каления, а затем раскатиться от центра к намеченной им границе. Где была трава или кустики – полыхнуло, превратив растительности в пепел. В остальных местах земля спеклась коркой. Жар пошел такой, что пришлось рукой заслониться, хотя правильнее было поставить щит. Теперь нужно быстро остудить выжженную территорию и можно с большой долей вероятности полагать, что под ней до глубины метров в десять не осталось ничего живого. А базальтовая плита тут метрах в пяти всего. Что тоже неплохо, пусть абсолютной гарантии не дает, иные твари и гранит грызут.

– Плот над тобой, – предупредил Серегин.

– Ушел, – отскочил в сторону Семен. – Пусть опускаются.

Войцек приземлил ковер-самолет виртуозно, даже легкий уклон местности учел и смог сразу всей плоскостью поверхности коснуться.

21

– Здрасьте всем, – гаркнул Семен и затараторил пулеметом: – Ставьте купол в несколько слоев. Меня не трогать. Я попытаюсь еще раз… После объясню.

– Что тут творится? – услышал он недовольный голос майора Кузьмина.

– Не могу знать, – доложил ему Барсук. – Нам он тоже обещал объяснить позже.

– Семен, видимо, нашел какую-то зацепку для поиска Юстины и думает, что должен уложиться в ближайшие минуты, – дополнил его Доцент. – Из происходящего катаклизма он извлекает пользу.

– Приготовиться к обороне.

Дальше Семен ничего не слышал, потому что принялся прыгать по головам. Переместил свое сознание в своего клона, через него нашел клона Барсука и перескочил сознанием в его голову. Пришлось чуть «потолкаться», чтобы не мешать друг другу и при этом нормально общаться.

– Нашел?

– Нет, – сказал клон Пехова. – Но говорят, что ее видели.

– Э-э-э… кто говорит? – спросил Семен, наконец-то сообразив, что может видеть, и догадавшись осмотреться.

– Люди. Их здесь полно, я порасспрашивал. Тут музей какой-то.

– Они что, по-русски говорят?

– Не знаю, не задумывался. Я их понял, они меня поняли. Какая разница, на каком языке?

– Скорее вы вовсе без языка общались. А то, что тебя почти не видно? Их это не смущало?

– Здесь и такие встречаются. Идем дальше или ты ее позовешь?

– Уже звал. Идем, где ее видели?

– К тому крылу дворца пошла.

Они пошли по аллее из деревьев с круглыми кронами, сплошь усыпанными разноцветными цветами разного размера. Вокруг Семена, точнее вокруг клона, глазами которого он смотрел… Ох, да откуда у него глаза? Но чем-то же видит? Нужно будет потом разобраться. Вокруг клона закружила пестрая метель, цветы оказались бабочками. Хотя и сами цветы тоже были, небольшие кругленькие цветочки, не слишком яркие, но ароматные! Аж дух захватывает.

Бабочки вновь расселись по деревьям, в конце аллеи стал отчетливо виден дворец. Оказывается, если подойти ближе, то он выглядит иначе. И с каждым шагом становится… чушь, конечно, но он становится прозрачнее. Отчего-то издалека выглядит как огромная каменная масса, сплошной массив, лишь кое-где продырявленный окнами. А отсюда дворец, – или только это его крыло? – больше всего похож на ажурные кружева.

Семен прислушался к непривычному чувству внутри себя. А чувствовал он полную безопасность. И эту, как ее… умиротворенность!

И это давно забытое чувство помогло ему найти еще одно из множества находящихся здесь существ, которое тоже удивлялось ощущению того, что ему ничто не угрожает.

– А вот и Юстина!

– Где? – спросило Семена привидение Барсука.

– Третий этаж ближе к краю.

– Бегом?

– А то!

Такой скорости он не ожидал, аж в глазах зарябило. Особенно когда клон взбегал по винтовой лестнице.

Юстина спокойно прогуливалась по залу, уставленному множеством великолепных статуй. Семен в этом ничегошеньки не понимал, но все равно догадался, что это великие произведения искусства. И что характерно, Юстина даже здесь, в камуфляже не выглядела неуместной. Словно у себя дома. Да уж, вот три месяца назад они были оборванцы оборванцами, а сейчас вполне на людей похожи, пусть и в камуфляже. Впрочем, как раз Юстина даже в рванине смотрелась всегда неплохо. Этого у нее не отнять.

Семен не то чтобы именно в этот момент осознал, что его здесь тяготило, скорее наконец осознал понятое им, когда он рассматривал просвечивающие сквозь друг друга удивительные миры. А может, ему кто-то или что-то подсказал все это? Какая-нибудь прочитанная, но словно пройденная мимо раньше книга, из числа тех, которыми была забита его голова. Эти миры ненастоящие! Словно отраженные в зеркале. И еще он ощутил, что вот это прекрасное отражение через считаные минуты сменится другим, куда менее приятным. Именно для них сменится, а не для всех остальных, для которых этот дворец-музей и весь этот красивый и безопасный мир является единственно существующим. Ведь только они здесь чужаки, а все остальные – тоже часть Отражения.

Они подошли к девочке поближе.

– Пора возвращаться, – негромко сказал Семка.

– Не пойду. Тут так красиво и так нестрашно. Я не могу больше, Семен. Я останусь здесь. Я даже домой уже не хочу.