Контрольное обрезание (СИ)

   - ...что вы! Мы не марксисты и уж тем более не коммунисты. Мы... как бы это сказать...

   Седовласый покосился на делопроизводителя.

   - Вы, кажется, торопились в редакцию? Мы хотели бы поговорить с герром Гитлером приватно.

   - Ах, да! - спохватился Шюслер и, взявши портфель, стал набивать его папками с бумагами. - Вот, Адольф, хорошо, что ты пришел... тогда я не буду запирать... Мне надо заглянуть в общество "Туле", потом кое-куда отнести "Протоколы сионских мудрецов". Оттуда заскочу в "Мюнхенер беобахтер". Занесу твою статью...

   - Какую статью?

   - Ну, эту... "Мировой Татарин и Вечный Жид".

   - Разве ты ее еще не отдал?! - Гитлер судорожно сцепил руки и аж подпрыгнул от нетерпения. Все-таки ему было трудно сдерживать свою кипучую натуру. Он искренне не понимал людей, которые в виду ясной цели могут так безответственно лентяйничать и преступно тянуть резину... Это про них поговорка: "Морген, морген, нур нихт хойте, загте аллес фаулер лёйте".

   - А где печать? - спросил агитатор.

   - Какая печать? - обомлел Шюслер.

   - Круглая печать партии!!!

   - А-а-а, там, в левом верхнем ящике стола.

   - Как - стола? Почему - стола? Ведь я просил держать печать в сейфе, ведь это самое ценное, что у нас есть!

   - Я думал, что самое ценное - это люди, - обиделся соратник. - Да что ты с ней носишься?.. Вчера Харрер заходил, увидел печать, смеялся: "Гитлер забюрократился".

   - Хорошо смеется тот, кто все делает всерьёз, - мстительно ответил шеф пропаганды.

   Гитлер достал печать, с нежностью подышал на нее и запер в несгораемый шкаф, потом закончил разнос нерадивому работнику:

   - И, наконец, прошу тебя, будь аккуратен! У нас нет уборщицы. Везде у тебя листы разбросаны. Ведь невозможно же работать в таком свинарнике, меня это сбивает!.. Как можно правильно мыслить, если бумаги валяются поперек и кверху ногами. Тогда ведь и мыслить будешь кверху ногами. Отсюда все наши беды.

   - Ты же говорил, что наши беды от засилья евреев, - возразил фронтовой друг.

   - Разумеется, они - главный наш враг. Но своим разгильдяйством мы льем воду на мельницу мирового еврейства.

   - Прости, совсем замотался, - ответил камрад. - Мне одному везде не успеть. Я и делопроизводитель, я секретарь-машинист, я и курьер, и этот, как его... Хорошо, хорошо, бегу!..

   Тут зазвонил телефон - допотопный, чудовищный монстр, на взгляд странной троицы.

   - Ну вот, - Шюслер рванулся обратно, придерживая спадающую шинель, схватил трубку: - Але? Да... Он здесь...

   Шеф пропаганды подошел, отнял у делопроизводителя трубку, приставил этот уморительный крендель к уху.

   - Гитлер у аппарата. Нет. Антона Дрекслера не будет до завтра. В паровозном депо... Да, понимает, он же слесарь-механик.  Я не могу, у меня выступление в другом месте. Обязательно. Что?.. Какой вопрос? - рассеянно внимая голосовым излияниям из трубки, шеф пропаганды движением руки поторопил копушу-сотрудника - давай, давай, мол.

   Шюслер умчался, хлопнув дверью и потеряв какую-то бумажку.

   - Послушайте, вы занимаетесь ерундой... - на повышенных тонах сказал Гитлер невидимому своему собеседнику, - ерундой вредной и отвлекающей от настоящего дела. Нет, вы все-таки послушайте меня! Судьбы мира решаются не тем, победят ли католики протестантов или протестанты католиков, а тем, сохранится ли арийское человечество на нашей земле или вымрет. Да-да, именно так стоит вопрос... Так и передайте им... Надо мыслить глобально и... футурально. До свидания, мне некогда. У меня народ.

   - Так, я вас слушаю, господа, - сказал Гитлер, бросив трубку на рога аппарата и скрестив руки на груди (поза обороны с точки зрения психологии). - Простите, вы так и не назвали своих имен...

   - Что ж, пожалуйста, - ответил старший за всех и представил себя и своих коллег:

   - Натан Кассель, Эзра Кор-Бейт. Голди Даржан.

   Перышки усов Гитлера злобно зашевелились и сами собой поднялись кверху. Он перевел негодующий и вместе с тем торжествующий взгляд с седовласого Натана, на коренастую фигуру Кор-Бейта и задержался на стройном молоденьком Голди. Секунду спустя Гитлер понял, что этот малый вовсе не парень, а переодетая в мужскую одежду женщина. Еврейская Жорж Санд, усмехнулся ариец. Впрочем, они мало походят на писак из газеты, на этих пачкунов, у которых руки испачканы чернилами, как у мясника кровью. Они, даже женщина, больше походят на бойцов, наверное "Спартаковцы", коммуняги... или из "гвардии Эрхарда Ауэра" социал-демократов. Евреи там кишмя кишат...

   - Кто вы? - твердо поставил вопрос шеф пропаганды.

   - Я имею звание майора израильской армии, - ответил Натан, - а это мои подчиненные: лейтенант (кивок на девушку) и сержант (жест в сторону Кор-Бейта). Мы из Моссада. Из отдела спецопераций.

   - Что это за город такой? Никогда о таком не слышал, - сказал Гитлер и язвительно добавил: - Вы уже и армию собираете?.. Мировое еврейство готовится к войне!

   - Моссад не город, а секретная служба государства Израиль. А что касается войны...