Контрольный поцелуй

– Ты совсем ничего не понимаешь! – всплеснула руками Ольга. – От пыли следует избавляться радикально, а пылесос только гоняет ее с места на место! Вот посмотри!

И она сунула мне в руки роскошно изданную книгу «Идеальное домашнее хозяйство». Я плюхнулась в кресло и принялась перелистывать глянцевые страницы. С ума сойти! Авторов подобных пособий следует убивать мучительной смертью. Книга требовала вполне серьезно – влажную уборку проводить каждый день, а перед тем как застелить кровать, перетряхивать на свежем воздухе белье. Унитаз, раковину и мойку на кухне чистить дважды в сутки. Особое место уделялось стирке и глажке. Дочитавшись до совета гладить носки с двух сторон, я с отвращением захлопнула фолиант и тут обнаружила на титульном листе крупный подзаголовок: «Лучший подарок молодой жене». Ну конечно, если хочешь видеть ее либо в гробу, либо в клинике для умалишенных!..

Не обращая внимания на Зайкины призывы немедленно хвататься за тряпки и ведра, я поднялась к себе и внимательно оглядела комнату. По-моему, здесь полный порядок. Ну лежит на тумбочке кожура от банана, подумаешь, беда, выкинем… И вообще, если чуть прикрыть шторы, и пыли никакой не заметно… Среди моих знакомых до сих пор я знала только одну психопатку, вылизывавшую квартиру до невероятного блеска, – Лиду Артамонову.

Я села на кровать и осторожно закурила – авось, постоянно борющиеся за чистоту воздуха некурящие родственники не унюхают ароматный дым. Завтра попробую разузнать как можно больше о Вере Подушкиной.

ГЛАВА 16

Около одиннадцати я уже бродила по гулким коридорам театрального института. В учебной части узнала, что Вера училась в 307-й группе. Я отыскала девятнадцатую аудиторию, попробовала сунуть туда голову, но прозвенел звонок. Группа юношей и девушек вышла в коридор. Я приблизилась к тощенькой, похожей на страусенка девице и спросила:

– Вера Подушкина из вашей группы?

– Ага, – подтвердила замухрышка, подводя тоненькие губы яркой помадой, – тут уже из милиции приходили, всех допрашивали.

– Иногда приходится обращаться к свидетелям не один раз, – туманно намекнула я на свою причастность к органам.

– Толку-то? – справедливо заметила девчонка, не отрываясь от текущего редактирования своей мордочки. – Я, например, про нее ничего не знаю, только на занятиях встречались. Мы ведь люди простые, из провинции, а она столичная штучка, все время подчеркивала, что не царское это дело с нами ручкаться…

– Так-таки ни с кем и не дружила?

– Почему? Вот с Лизой Костиной, Настей Мартиросян и Олегом Фадеевым очень даже зналась. Ну это понятно, у одной папа – секретарь Союза кинематографистов, у другой – известный актер, а у Олега вообще все близкие родственники народные да заслуженные, его и в институт, можно считать, без экзаменов приняли. Не то что нас – по два раза заваливали.

Лиза Костина отыскалась в библиотеке. Рыхловатая девушка с белесыми ресницами и бровями альбиноса. Ну что делать такой в театральном институте? Если не талантлива до зубовного скрежета.

– Вы близко дружили с Верой Подушкиной? – накинулась я на студентку.

Со всех сторон зашикали. Пришлось выйти в садик. Солнышко пригревало не по-сентябрьски жарко, и Лиза сняла курточку.

– Вы дружили с Подушкиной? – повторила я вопрос, мгновенным движением руки демонстрируя «удостоверение».

Лиза замялась.

– Не слишком.

– А если подробней?

Девушка вытащила пачку «Вог» и любезно предложила мне сигарету, помолчала немного и добавила:

– Нас в группе оказалось четверо москвичей – Настя, Олег, Вера и я. Остальные из провинции, причем поступали по нескольку раз, вот и не любят нас, мягко выражаясь. Уверены, что мы приняты по блату, что таланта нет… Ну, в общем, понимаете.

Я кивнула. Все, как обычно.

На первом курсе группа сразу разделилась на два лагеря, перебежчиков не принимали. За удачами и неудачами друг друга следили пристально, не гнушались порой сделать мелкую гадость. Когда зимой Оля Коростылева, необыкновенно красивая девочка из Вологды, к тому же с чудесным голосом, сдавала зачет по вокалу, Вера и Настя сели в первом ряду и, пользуясь тем, что комиссия расположилась в пятом, демонстративно сосали лимоны. Попробуйте хорошо спеть, если рот неправильно наполняется слюной. Оля не осталась в долгу: на премьере зачетного спектакля по танцу Насте в балетные туфли насыпала сахарного песку. Результат – стертые в кровь ноги и жирный «неуд» хромоногому лебедю. Потом кто-то из мальчишек затянул прозрачной пленкой унитаз в туалете, а Олег как раз пришел помочиться. Мокрый почти с головы до ног парень был вынужден ехать домой переодеваться, кличка Сыкун прилипла к нему намертво.

Вот так обстояли дела, но внутри своей стаи они дружили. Вера же наплевала и на эти отношения.

Зимой Лизе неожиданно предложили небольшую рольку в телесериале. Работа не такая уж интересная, но это ее самая первая роль, и Костина обрадовалась до потери пульса.

Естественно, придя в институт, стала рассказывать друзьям о необычайной удаче. Настя и Олег порадовались за девушку, Вера же поджала губы.