Контрразведчик на Западенщине. Генерал КГБ вспоминает

Мое мнение объясняется тем, что начало этому делу положил начальник третьего отделения Особого отдела 8 Гвардейской армии майор Евгений Николаевич Яковлев, талантливый разведчик, в совершенстве владевший немецким языком (немцы не узнавали в нем русского), обладавший всеми качествами для завоевания симпатий у лиц немецкой национальности. Он из числа немецких красавиц завербовал агента «Эрнст» и отработал мероприятия по обоснованным ее поездками в город Бад-Эмс, где находилась спецшкола бундесвера ФРГ, и велось дело по ее разработке. Она выбрала для знакомства офицера, расторгнувшего брак с женой, и умело его очаровала. Так появилось дело «Техник». Было установлено, что к восточному блоку соцстран он относится отрицательно и привлечь его к сотрудничеству было делом нелегким. Потому, убедившись, что он влюблен в «Эрнст» «по уши», она в соответствии с отработанной линией поведения заявила ему, что остаться в Бад-Эмсе не может и возвращается в ГДР, где опасно оставить в одиночестве больную мать, а поэтому больше приезжать к нему не сможет. В итоге, чтобы обеспечить дальнейшие встречи с «Эрнст», «Техник» добился перевода в Западный Берлин. События развивались очень быстро. «Эрнст» фактически стала его женой. По согласованию с ней в Западный Берлин выехал Яковлев, вывел «Техника» в демократический Берлин, и успешно его завербовал, присвоил ему этот псевдоним, и оформил собственноручно исполненную ценную информацию.

В связи с плановой заменой и убытием Е. Н. Яковлева в СССР на должность начальника 3-го отделения прибыл майор Владимир Михайлович Попов, 9.08.1936 г.р., образование высшее – в 1959 году закончил Казанский университет, в органах госбезопасности с 1961 года, приобрел опыт успешной контрразведывательной и разведывательной работы и уверенно взялся за обеспечение надежной работы с «Техником», соблюдая меры строжайшей конспирации.

В. М. Попов, 2008 г.

Мною было принято решение: от получения информации от «Техника» воздержаться, так как задействование в этом «Эрнст» было опасным, пока она не пройдет неизбежную проверку спецслужбы, вполне предполагаемую, поскольку мать проживала в ГДР. Направляя с соответсвующим инструктажем к ним мать в Западный Берлин, мною в беседе с ней в присутствии Попова была гарантирована безопасность дочери, добившись ее твердой убежденности в этом. Полковник Зимбулатов, начальник 3-го отдела Управления контрразведки, встретил мое решение в штыки, начал упрекать, что мы транжирим государственные деньги, а получение нужной информации не обеспечиваем. Разговоры доходили до явной нервотрепки, оскорблений и унижений личного достоинства. Вынужден был обратиться к разуму и опыту И. Л. Устинова, и он согласился с моим решением. На какое-то время Зимбулатов успокоился, однако вскоре добился того, что дело на «Техника» у меня забрали вместе с Поповым, под предлогом повышения его в должности, по которой в 3-м отделе «появилась» вакансия. Последующая передача «Техника» МГБ ГДР во многом, по-моему, объяснялась корыстными целями, лично непонятными мне, вложившему в эту разработку свои заботы и беспокойство, за безопасность «Эрнст», а разведчики, получившие это готовенькое дело, пожертвовали ее судьбой. При этом даже не вспоминая добрым словом о тех, творческими усилиями которых это дело было создано. То, что на это согласился такой опытный разведчик, как И. Л. Устинов, полагаю, могло произойти только под давлением сверху, и организовать его мог Зимбулатов. Он в период совместной службы в Австрии завоевал близкие отношения у генерала В. В. Федорчука Сам Михаил Михайлович как-то в моем присутствии, возвышая свой авторитет, хвастался, что он его хорошо отрекомендовал заместителю председателя КГБ Г. К. Циневу, а поэтому имел возможность свободно к нему обращаться. Только такой «корифей», как он, именуемый в окружении «Г.К.», мог пойти на такое решение.