Контрразведка. Охота за кротами

До службы бредил небом — хотелось стать летчиком. Непременно истребителем. Зачитывался книгами о героях-лет-чиках, строил и поднимал в небо модели самолетов. Все ученические тетради и учебники у него были изрисованы винтокрылыми машинами. Пришло время — подал документы в училище ВВС, но заболел. Пока находился в больнице, завершились вступительные экзамены. Пришлось поступить в педучилище физического воспитания, благо с детства серьезно увлекался спортивной гимнастикой — готовил себя к профессии летчика: свободно крутил «солнышко» на перекладине, почти держал «крест» на кольцах, освоил связку «рондат — фляк — сальто» в акробатике.

А ведь в провинциальном городке Сарны, затерявшемся в болотистом Полесье, где Николай рос, не было ни тренеров, ни хороших снарядов, ни спортивных залов. Ребята — любители этого вида спорта — сами добывали программы, переписывали их в блокноты и самостоятельно разучивали гимнастические элементы и связки.

С этим багажом на уровне второго спортивного разряда он поступил в училище. Кумирами той поры для него были Виктор Чукарин, Валентин Муратов, Альберт Азарян, Борис Шахлин и другие прославленные мастера гимнастического многоборья. Фотографии этих спортсменов красовались на стенах комнаты в общежитии, на крышках картонных чемоданчиков с металлическими уголками, заполняли листы фотоальбомов. Гимнастике он даже посвятил несколько юношеских стихотворений.

В армии продолжал заниматься этим видом спорта в СКА. Здесь же познакомился со старшим лейтенантом Ищенко, офицером — перворазрядником по акробатике. Он оказался особистом — сотрудником Особого отдела КГБ по Прикарпатскому военному округу (ПрикВО), к тому же земляком. Молодежь завидовала его мастерству в прыжках. На одной из тренировок офицер спросил неожиданно: «Коля, когда у тебя заканчивается служба? Какие планы?»

— В этом году. Собираюсь поступать на журфак Львовского университета, — искренне ответил Николай.

— А что дальше? В лучшем случае ты станешь собкором районной газетенки или преподавателем в школе. Тебе нужно повидать мир, небось, кроме Украины, нигде не был. А ведь есть возможность посмотреть Россию, а там, если повезет, то и заграницу, — загадочно произнес офицер.

— Юрий Иванович, о чем речь?

— А не поступить ли тебе в Высшую школу КГБ? По моим наблюдениям, из тебя получится оперативник. Работа интересная, ответственность — государственная. Попробуй… Тут и материальная сторона: вечный студент для родителей, согласись, тяжелая ноша.

— Вообще-то верно. Если бы не родители, то на четырнадцать рублей стипендии я бы не прожил. Да еще при таких физических нагрузках. Тренировки пожирали уйму калорий.

— Что ты мне это говоришь?! Я ведь такую же школу прошел — испытал на своем горбу. Ну вот, а ты хочешь вновь сесть на шею старикам. Подумай, но думай недолго. Жду ответа на следующей тренировке. Я тебе добра желаю.

* * *

Когда Николай принял окончательное решение, то написал родителям. Отец неожиданно приехал в часть, а когда узнал, где сын собирается учиться, то развел руками:

— Жаль, хотел тебя видеть машинистом локомотива. но неволить не буду. Нужное дело — защитник Родины. Твой дед был героем-казаком. Брат деда — офицером в армии Самсонова. Оба смело дрались в Первую мировую, защищая Отчизну, которой присягали на верность. Имей в виду — у чекистов меч обоюдоострый, он сшибал головы врагам настоящим и мнимым. Сколько попадало под его острие невиновных — только бог знает. Я пережил то страшное время. Будь справедлив и щедр на доброту. Не забывай в человеке людское, когда придется решать судьбы людей. Верь в людей, но вера без дел мертва.

Николай был поражен словами никогда не говорившего на серьезные темы отца, окончившего всего четыре класса сельской школы. Жизненный опыт — пережитые коллективизация и репрессии тридцатых годов, вся война от звонка до звонка в паровозной будке, не защищавшей от осколков и пуль, участие в Сталинградской эпопее, потери товарищей — воспитал в нем порядочность и смелость, терпимость и деловитость, умение сказать правду в глаза…

И вот она, желанная Москва, которой «в детстве кто не бредил». Сразу же с Киевского вокзала, закинув вещмешок на плечи, Николай отправился на Красную площадь увидеть Кремль — живую историю и место, с которого начиналась и начинается столица страны.

Память в воспоминаниях почему-то переместила его в недавнее, но уже прошлое, когда он, сильный и стройный, по приглашению судьи шел в белом шерстяном трико гордой походкой к спортивному снаряду. Вспомнились тренировки в армейском спортклубе (СКА) ПрикВО, где практически случайно решилась его судьба.

Сданы вступительные экзамены. На темно-зеленой гимнастерке появились курсантские погоны. Учеба шла по накатанной колее — лекции, семинары, практические занятия. Гимнастику не бросил. Сначала возглавил команду гимнастов на факультете, а затем и всего вуза. Это были упражнения для тела, но нужно было что-то и для души. Вскоре организовалась группа энтузиастов: вместе ходили по музеям, на выставки, в театры и кино. Особенно любили вечера поэзии.