Контртеррор (СИ)

– Знаешь, Вилли, если честно, то мне всё равно. Господин Эмиль Лубе, не смотря на все свои заверения в дружбе, даже телеграммы не прислал о выходе английской эскадры. Хотя не мог не знать об этом. И вообще, мой отец заключил с Францией договор, можно сказать, в пику Бисмарку за Берлинский трактат. Какие нам французы союзники?! На протяжении всего восемнадцатого века Франция вредила России, где только могла. Постоянно натравливала на нас Турцию, которой помогала деньгами, оружием и дипломатическими усилиями. В прошлом веке французские войска дважды вторгались в Россию – при Наполеоне и в Крымскую войну, – Николай нахмурился и с раздражением в голосе продолжил. – В шестьдесят третьем году поддерживали польское восстание. Одним словом, Париж на протяжении чуть ли не двухсот лет вёл целеустремленную, осмысленную антирусскую политику, дважды прорывавшуюся масштабными войнами. Мой отец, да и я после его слов на смертном одре, прекрасно понимаю подоплеку «теплых чувств» Франции к России: французам просто-напросто требуется пушечное мясо во время очередной агрессии Франции против Германии. Ни в каком другом качестве мы французов не интересуем…

* * *

– Господин адмирал, какие последние сведения из Мариехамны? – вопрос Георга Пятого прозвучал, адресуясь Первому морскому лорду адмиралу Уолтеру Талботу Керру.

Кроме адмирала в королевском кабинете присутствовали премьер-министр министр Великобритании Генри Кэмпбелл-Баннерман и министр иностранных дел маркиз Лансдаун.

– Ваше королевское величество, по уточнённым данным погибли адмирал Бересфорд, двадцать шесть офицеров и шестьсот одиннадцать нижних чинов. Ранено восемь офицеров и шестьдесят три матроса. «Формидебл» затонул на глубине около ста десяти футов, перекрыв основной фарватер в порт Мариехамны. Характер повреждений флагмана пока установить не удалось. Имевшаяся в эскадре группа водолазов базировалась как раз на погибшем «Формидебле», – сухой как жердь и седой как лунь адмирал Керр докладывал спокойным и невыразительным голосом. – Повреждения «Глори» говорят о том, что взрыв был снаружи, и только чудо уберегло пороховые погреба кормовой башни от взрыва. Иначе мы безвозвратно потеряли бы и этот броненосец.

– Значит «Глори» можно восстановить, господин адмирал? – перебил первого морского лорда король.

– Да, Ваше королевское величество. И это не займёт много времени. Единственное условие – мир между Англией и Россией, и, судя по всему, и Германией. В противном случае броненосец добьёт объединённая русско-германская эскадра. Да и всему Хоум Флиту придётся тяжело. А если его запрут в шхерах Аландских островов, то случится катастрофа, – также невозмутимо продолжил сэр Уолтер.

Георг Пятый порывисто вскочил со стула, прервав доклад морского лорда, и заходил по кабинету порывистой походкой.

– Сэр Уолтер, Вы считаете, что наша эскадра не сможет противостоять объединённой русско-германской в случае начала боевых действий, – резко остановившись, спросил король, не поворачиваясь лицом к адмиралу.

– По эскадренным броненосцам у нас паритет, если учитывать три броненосца береговой обороны русских. Но два броненосных и восемь бронепалубных русско-германских крейсеров делают победу нашей эскадры очень сомнительной, особенно, если она не успеет уйти с рейда Мариехамны, – голос адмирала оставался бесстрастным. – Поэтому приказ для эскадры надо отдать в течение сегодняшнего дня. И лучше до полудня. По полученным данным русско-германские корабли вчера вечером двумя кильватерными колонами покинули рейд у острова Гогланд и, вернее всего, направилась к Аландским островам. Даже на экономных десяти узлах сегодня вечером они перекроют путь нашим кораблям. И дальше всё решит Бог!

Адмирал Керр, наконец-то, через треснувшую маску показал своё истинное лицо – взволнованное и несколько напуганное.

– А что по поводу наружного взрыва «Глори»? – после небольшой паузы спросил Георг.

– Один из минных офицеров, который без водолазного снаряжения спускался под воду, предполагает, что это была наша восемнадцатидюймовая самодвижущая мина Уайтхеда[14], которая имеет возможность двигаться на глубине до семи ярдов. Видимо поэтому никто пуска торпед и не заметил. Дальность хода такой мины составляет восемьсот ярдов.

– Значит всё-таки подводная лодка? – спросил король, повернувшись лицом к адмиралу.

– Думаю, да. Но нам ничего не известно про это судно. Могу предположить, что это какая-то переделка из малюток Джевецкого. Только каким образом она попала на рейд Мариехамны, у меня объяснений нет, – Керр твёрдо посмотрел в глаза Георга. – И ещё, Ваше королевское величество, я предполагаю, что небольшая подводная лодка не могла нести больше двух самодвижущих мин, но в русско-германской эскадре могут перевозиться ещё несколько таких лодок. В крайнем случае, мины точно есть. А это дополнительная угроза для Хоум Флита, – вновь бесцветным голосом ответил сэр Уолтер.

– Маркиз, по вашему ведомству есть какая-то информация по русским подводным лодкам? – поинтересовался у Лансдауна король.