Контртеррор

Так закончился первый день учений. Моряки взяли тайм-аут для подготовки новой расстановки своих сил на Тихом океане, а также тактики и стратегии ведения боевых действий. Не допустить высадки японских войск в первой игре они не смогли. Мало того, Тихоокеанская эскадра, можно сказать, бесславно погибла.

Глава 13 Перемены

– Тима, а ты в столице долго пробудешь? – спросила супруга, пока я снимал с себя бекешу и передавал ее горничной. Фуражка и шашка уже находились на вешалке.

Погода сегодня теплом не баловала. В Петербурге было два градуса ниже нуля и шел снег с дождем. А пронизывающий, порывистый ветер с Балтики пробирал до костей. Неделю назад на Покров Пресвятой Богородицы был обильный снег, так что по народным приметам надо было ждать ранней зимы.

Хорошо, что форма Аналитического центра, содранная с формы Корниловского полка из будущего-прошлого, предусматривала казачью бекешу. Тепло, да и из-за черного цвета с белыми отворотами выглядит она с портупеей стильно. Не раз сегодня ловил на себе взгляды не только женского пола, но и мужчин. Кстати, не только офицеров и нижних чинов. Необычно наша форма смотрится по сравнению с принятой сейчас армейской и флотской.

– Два дня точно пробуду, солнышко, – произнес я, подойдя к Машеньке и целуя ее в щечку. Хотелось крепко, долго и в губы, всё-таки неделю не виделись. Но даже этот невинный поцелуй, нарушивший этикет общения со слугами, заставил покраснеть женушку и горничную. – Слава богу, государь меня в этот раз не взял в море на учения. Толку там с меня при такой погоде точно бы не было. Опять бы мучился морской болезнью.

– Два дня! Ой, как хорошо! – радостно произнесла Машенька, беря меня под руку и прижимаясь грудью к плечу. – А то как будто и не замужем. Супруга венчаного вижу два-три раза в месяц.

– Ну уж два-три раза в месяц. В сентябре, например, целую неделю дома был, пока в академии военные игры проходили. А потом опять в Гатчину пришлось ехать. Извини, котенок, но там куча работы. Набор учеников, начало учебного процесса. Программа учебы только формируется, – пока всё это говорил, успели под ручку дойти до зала, где меня ждали уже накрытый стол и теща.

Вчера отправил телеграмму, когда сегодня буду вечером. Так что сейчас ужин в семейном кругу, потом ванна и радостное выполнение супружеского долга. Надо воплощать данное тестю обещание по внукам. К тому же до имения добираться ближе. А Машенька с ребенком и тещей, а возможно, и тестем, вернее всего, в Курковицы переберутся. Там тишина, чистый воздух, парное молоко, а в Елизаветино отличный врач Пётр Моисеевич. И мне получится дома бывать почаще.

Поздний обед или ужин несколько затянулся. Приехавший позже со службы тесть возжелал узнать все новости. Женщины от него мало отставали. Ну и что такого в том, что государь уже неделю в море на учениях. Императрица-то в Гатчине? В Гатчине. Значит, жизнь двора продолжается. Неужели там за неделю ничего интересного не произошло?!

После свадьбы пару раз пытался убедить свое новое семейство, что новости, слухи и сплетни вокруг жизни императорской четы меня не интересуют, что Гатчинский дворец для меня – это место работы. А ее так много, что на всякую дурь времени нет.

Но… В общем, родственники меня не поняли. Жить в одном дворце с царской семьей. Иметь доступ до тела государя в любое время дня и ночи. И не знать новостей?! Не интересоваться ими?! Тимофей Васильевич, ты точно не от мира сего! Почти угадали. Это я про жену и тещу. Да и про тестя тоже.

Пришлось перед поездкой домой интересоваться императорскими и великосветскими сплетнями, да и про свои встречи с царской четой рассказывать. А они происходили в последнее время довольно часто. Во всем оказались виноваты цесаревич и наследник престола шестилетний Александр Николаевич и его младший брат пятилетний великий князь Алексей Николаевич.

Когда я сказал, что научу делать самолетики из бумаги детей Николая, даже не предполагал, во что это выльется. Сначала были самолетики, потом кораблики, вспомнил, как складывал хлопушку, прыгающую лягушку. Сделал для императрицы оригами в виде цветка и лебедя. А потом продолжил развращать малышей такими безобразиями, как водяные бомбочки из бумаги, «парашютисты-одуванчики» из спички и бумажных лопастей. От окна третьего этажа дворца, из которого шла «бомбардировка» и «выброс десанта одуванчиков» с самолетов, детей было не оттащить, так же как и их папу, вместе с Сандро.

Следующим этапом был деревянный волчок, к которому Севастьяныч по моему рисунку сделал и прикрепил пропеллер. Руки у денщика оказали при работе с деревом золотыми. После доработок волчка получился мини-вертолет, запуск которого после моего первого показа в дальнейшем осуществлял Хохлов. Такая игрушка в руках маленьких детей могла им повредить, нанеся травму. После этого я и Севастьяныч с разрешения императорской четы получили от детей почетные звания Дядя Тимофей и Дядя Миша.