Контртеррор

Втянувшись в арку, по ходу уничтожив отделение отдыхающих от караула в подсобном строении преображенцев, на что хватило двух гранат и одной тройки, клин атакующих вломился во дворец. Находящихся у парадного входа караульных смели парой очередей, а дальше четыре тройки, вооруженные дополнительно четырьмя пулеметами Мадсена, при поддержке снайперов, заняли в вестибюле оборону, сооружая из всего, что под руку подвернется, две баррикады, чтобы защищать оба входа во дворец. Остальные бойцы, разделившись на две группы, начали зачистку дворца.

Тактика была простой для двадцать первого века, но прогрессивной для начала двадцатого. Граната, а то и две в помещение, потом перекрестный контроль комнаты из пистолетов-пулеметов и продвижение дальше. Что-то противопоставить ей у заговорщиков не было никакой возможности. Хватило получаса, чтобы разобраться со всеми живыми во дворце. Надо отдать должное бойцам, они как-то умудрились сохранить жизнь женской обслуге дворца.

Зал же, где собралась верхушка заговора, напоминал по внешнему виду бранное поле, усеянное мертвыми телами. Под ногами хлюпала кровь, ее запах перебивал запах взрывчатки и пороха, который уже практически успел выветриться через разбитые стекла окон.

Сломанной куклой на полу лежит великий князь Владимир Александрович с застывшим на лице выражением муки. Его живот вспороло несколько гранатных осколков. Рядом Кирилл, белое лицо, усики вразлет и на месте правого глаза дыра от контрольного выстрела. Отметил еще про себя тела мертвых Бориса и Андрея.

Усмехнулся, глядя на Дана, который, сняв шлем и скатав маску в знакомую шапочку на голове, деловито перебирал бумаги на столе, формируя из них отдельные стопочки.

Эти мысли и воспоминания пронеслись в голове, пока я строевым шагом шел до стола, за которым восседали Романовы. Великий князь Дмитрий Константинович поморщился, когда я остановился в двух шагах от него, а Ник Ник Младший понятливо усмехнулся.

«Представляю, как от меня воняет. Почти двое суток форму не снимал. В поезде до Гатчины только и удалось себя несколько в порядок привести», – подумал я.

По плану, ранее разработанному с императором, на совещание с Романовыми я должен был прибыть в форме штурмовика Аналитического центра, как с поля боя, для создания определенного антуража и психологического давления. Бойцы моего отряда в это время по согласованию с генералом Ширинкиным и командиром СЕИВ Конвоя генералом Мейендорфом занимали позиции вокруг кабинета.

– Докладывайте, господин полковник, – произнес Николай.

– Ваше императорское величество, государственный переворот великого князя Владимира Александровича предотвращен. Все заговорщики оказали при аресте сопротивление и были уничтожены, – спокойно и буднично начал я доклад.

– Кто конкретно? – задал вопрос император.

– Великий князь Владимир Александрович с сыновьями, начальник Второй бригады Первой гвардейской пехотной дивизии генерал-майор Павловский, командир лейб-гвардии Преображенского полка генерал-майор Свиты Озеров, командиры лейб-гвардии Семёновский полка барон Лангоф и лейб-гвардии Егерского полка барон Розен… – я сделал небольшую паузу. – Более пятидесяти офицеров гвардии и около сотни солдат гвардейских полков, в основном преображенцев, которые осуществляли охрану дворца великого князя.

По мере моего перечисления великий князь Павел Александрович цветом лица сравнялся с листком белой мелованной бумаги.

– И как же дядя хотел заставить изменить присяге солдат моих гвардейских полков? – вновь задал вопрос государь.

– По сохранившимся бумагам, вы, ваше императорское величество, вместе с семьей и великим князем Михаилом Александровичем якобы были убиты во дворце революционерами-террористами. Великий князь Александр Михайлович, как муж вашей сестры, воспользовавшись моментом и поддержкой своего отца великого князя Михаила Николаевича, объявлял себя новым императором Александром Четвертым, узурпировав власть и нарушив права престолонаследия. Полки гвардии по замыслу заговорщиков должны были «восстановить справедливость», – я голосом выделил два последних слова.

– Что?! – побагровев и ударив кулаком по столу, великий князь Михаил Николаевич поднялся из-за стола.

Охреневший Сандро переглянулся с Сергеем, после чего оба с недоумением переводили взгляды с отца на императора и обратно.

Николай, так же встав, спокойно произнес:

– Михаил Николаевич, успокойтесь! Я полностью уверен в вашей преданности престолу. И уверен в ваших детях.

– Благодарю, ваше императорское величество, – Михаил Николаевич сел на место, растирая рукой левую сторону груди.

– Господин полковник, какая сейчас обстановка в столичных гвардейских полках? – обратился ко мне государь.