Контрзащита

Закончив растираться полотенцем, Бинг вышел из душевой, окинул долгим взглядом каюту. Подошёл к сейфу в стене. Набрав кодовую комбинацию, достал бутылку коньяка толстого стекла и рюмку, которую тут же наполнил. Поставил бутылку обратно, взял рюмку и, поднеся к носу, с шумом втянул аромат. Вздохнул и, так и не пригубив, отставил вслед за бутылкой. Прошли те времена, когда пятьдесят грамм коньяка взбадривали и успокаивали, сейчас даже с этой рюмки его могло развести, двое суток не спал всё-таки.

Вернувшись на мостик, Бинг одобрительно посмотрел на уже крутившегося там лейтенанта, синева под глазами никуда не делась, но гладко выбритое лицо говорило само за себя. Лейтенант, как, впрочем, и Бинг вместе со всей судовой командой, сменил форму на лётный скафандр. Шлем связиста лежал у него под рукой на приборной панели.

– Командир! – подскочил он. – Все корабли доложили о готовности!

– Отлично. Эскадре пятнадцатиминутную готовность. Штурман, рассчитать прыжок, обеспечить полную синхронность по всем кораблям, особенно крейсерской группы, она должна финишировать одновременно.

Взвыл ревун, сигнализируя об обратном отсчёте перед прыжком. Бинг подхватил шлем, как всегда висевший на боку, одним краем зацепленный за рукоять табельного пистолета, надел на голову, чуть довернув до щелчка, ещё раз пробежался в уме по пунктам плана, вздохнул, вспоминая старую истину, что первой жертвой любого боя становятся планы этого боя, и, прикрыв глаза, тихо прошептал:

– С Богом…

Финишировали корабли в нескольких десятках тысяч километров от Новуса. Штурман не подвёл, все три ударных крейсера вышли в космос одновременно. Носовые орудия засияли, щедро расходуя энергию накопителей. Залп – и три точки, разогнанные почти до одной сотой световой, устремились к кораблям противника. Хороший шанс: пока они идут инерционным ходом, рассчитать попадание может в уме любой мало-мальски знакомый с математикой человек. А вот при активном маневрировании такой фокус уже не пройдёт. Бинг с тревогой ждал отчёта: сейчас от успешности первого залпа зависит дальнейший рисунок боя. Ожил сухой голос корабельного ИИ:

– Цель один – поражена, цель два – поражена, цель три – не поражена. Поправка, цель один поражена дважды.

Контр-адмирал скрипнул зубами. Два крейсера отработали по одной цели, но на каком этапе допущена была ошибка, нет времени разбираться. Нужно с ходу импровизировать. Ожил по старинке называемый радиотехническим пост голосом его командира, старшего лейтенанта Иванова: – Командир, цель три начала манёвр уклонения, идёт на сближение к целям восемь и девять. Все цели с четвёртой по десятую покинули орбиты, перегруппировываются. Вывожу данные на БИЦ!

Тут же взвыла система оповещения:

– Внимание, захват наведения, ракетный пуск!

– С-сука! – сквозь зубы выматерился контр-адмирал. Возвысил голос: – Крейсерской группе: приказ: «Делай, как я!» Поворот левым бортом, в линию, бортовыми, по цели три, веер 0—01, беглым, огонь по готовности!

Махины крейсеров плавно довернули, выстраиваясь в линию, – классическое построение ещё со времён парусного флота, одновременно расходясь выше и ниже относительно флагманского корабля, давая возможность вести огонь по цели бортовым батареям двенадцати орудиям второго класса. Бинг бросил короткий взгляд на схему: облако торпед шло со стороны восьмёрки и девятки, находившихся по левому флангу, оба корабля противника держали дистанцию, ожидая, видимо, спешащую к ним тройку и десятку, находившихся на удалении нескольких тысяч километров. Вторая группа необронов, с четвёрки по семёрку, находилась по правому флангу, им пока ещё вести огонь мешала планета.

– Внимание, залп!

Контр-адмирал поспешно ухватился за поручень. Тяжёлый раскат прокатился по кораблю, все двенадцать орудий с миллисекундным разрывом выпустили тяжёлые болванки по цели. С небольшим отставанием поддержали флагман огнём «Минск» и «Женева».

Снова ИИ:

– Цель три, есть попадание, потери хода и манёвренности нет.

В это время, вспыхнув яркими точками, позади строя финишировали остатки эскадры, фрегаты и авианесущий крейсер «Хельсинки».

– Фрегатам: отсечь группу, цели с четвёртой по седьмую, свяжите их боем, чтоб в нашу сторону ни одна торпеда не прошла! – рявкнул Бинг.

Основная ударная сила – это крейсеры, но работать по двум флангам физически невозможно, поэтому фрегатам надо сделать всё, чтобы отвлечь на себя часть сил противника.

– «Хельсинки», поднимай истребительную группу, это наш резерв, пусть будут готовы к торпедной атаке. – Как помнил контр-адмирал, истребителей на борту крейсера было тридцать шесть. Не много, но вполне достаточно, чтобы в критическую минуту переломить ход сражения.

Вдруг в пустоте перед «Варягом» начали один за другим вспыхивать разрывы: торпеды противника вошли в зону действия системы «Бастион».

– Командир. БЧ-5, лейтенант Сакс! – раздался взволнованный голос. – При таком угле встречи мы не можем задействовать все излучатели «Поиска», система не справляется с количеством торпед.