Концепции современного востоковедения

Бернард Льюис (род. 1916) – англо-американский историк, востоковед, почетный профессор Принстонского университета, эксперт-аналитик, в том числе при администрации Буша, один из самых влиятельных послевоенных историков – специалистов по Ближнему Востоку, по истории отношений между исламом и Западом. Б. Льюис раскрыл историческую панораму мусульманского общества на основе анализа социально-политических и демографических процессов. В христианстве и исламе он видел две цивилизации, находящиеся в столкновении с момента рождения ислама в VII в. Широкий отклик получили «Печатные дуэли» Б. Льюиса с Э. Саидом – палестино-американским культурологом (см. ниже), назвавшим творчество Б. Льюиса типичным образчиком «ориентализма» как историко-культурного феномена.

Книга Э. Саида «Ориентализм» (1978) принесла автору огромную популярность, вышедшую далеко за сферы его культурологических занятий. В этой работе Э. Саид резко критикует «европоцентристские предрассудки, направленные против арабо-мусульманского мира», «ложное понимание на Западе арабской культуры».

По утверждению Э. Саида, Запад не только завоевал Восток политически, но и практически монополизировал само изучение восточных языков и культуры. Западные ученые написали собственную историю Азии, исходя из того, что Европа является нормой, а все остальное – это лишь «экзотика и непостижимость Востока». Западные работы о Востоке, писал Э. Саид, рисуют его «иррациональным, слабым, чужим» в противоположность «сильному, мужественному, разумному» Западу251. «Ориентализм», по мнению Э. Саида, – это «политический интеллектуализм», направленный на самоутверждение, а не на объективное изучение, это форма расизма, инструмент империалистического давления. «Ориентализм – это стиль мышления, основанный на онтологическом и эпистемологическом различении “Востока” и (почти всегда) “Запада”»252.

Критика «Ориентализма» Э. Саида и ряд других его трудов подняли волну полемики в мировой гуманитарной науке, прежде всего в кругах философов, культурологов и, наконец, самих востоковедов – исследователей истории и культуры Востока, работавших как в университетах Европы и Америки, так и в научных центрах Азии и Африки. «Ориентализм» Э. Саида вызвал самые противоречивые отклики в академической среде, с одной стороны, резкую критику отдельных его аргументов, подчас полное неприятие, поскольку «ориенталисты в большинстве своем с симпатией относились к исламу». С другой стороны, представители так называемого нового, «критического» востоковедения поддержали «антиколониальный» подход Э. Саида, считая его «последним голосом совести…» в современной науке. «Ориентализм», по Э. Саиду, – это «способ, используемый Западом, чтобы обрести господство над Востоком, реорганизовать его и стать для него авторитетом»253.

Критики Э. Саида обвиняли его в том, что он фактически создал «монолитный оксидентализм» – западничество – в противовес пресловутому «ориентализму». По мнению многих, он игнорировал фундаментальные противоречия в позиции самих западных востоковедов, не желая видеть, что многие из них скорее занимались поисками близости, родства между Востоком и Западом, нежели различием между ними, и нередко выдвигали идеи, которые прямо способствовали развитию антиколониализма.

В свою очередь сторонники Э. Саида заявляли, что подобная критика в его адрес, какой бы обоснованной она ни была, не могла подорвать основ его теории, которая остается верной и для XIX, и для XX в. Особенно актуальной она выглядит в связи с той концепцией Востока, которая сложилась и распространялась в западных СМИ, литературе, кинематографе. К тому же, отмечали они, и сам Э. Саид признавал определенную ограниченность своей теории, особенно в отношении германской востоковедной науки254.

Классический «ориентализм», европоцентристский взгляд на Восток стали неотъемлемой чертой духовной экспансии, направленной на деперсонализацию, ассимиляцию «туземной массы». Утверждению «европоцентризма» в исторической науке немало способствовали теоретические рассуждения самих западных историков. Так, основоположник Школы «Анналов» Марк Блок утверждал в своей «Апологии истории» (1941), что подлинная «религия историков» – это христианство255.

Геополитические перемены конца ХХ в., распад СССР, перестройка внутренней и внешней политики «новой России», поиск ею новых союзников и партнеров на Западе и на Востоке сопровождались как у нас в стране, так и за ее пределами подчас кардинальным изменением методологии, самой концепции развития государства и общества и соответственно общественных наук, включая исторические. Это, в свою очередь, привело к переоценке ценностей, самого смысла и целей «постимперского» российского востоковедения, что прямо затронуло исследования отечественных ученых, посвященные истории и культуре Востока, в том числе мира ислама.