Концерт для нервов со скандалом в тональности форс-мажор

— Теперь все будет хорошо, — твердо пообещал ей Вейдер, который мысленно обругал себя идиотом за то, что вовремя не закрыл воспоминания о произошедшем в дежурке от дочери. С такой изнанкой жизни принцесса еще не сталкивалась. А может горе-мамаша напомнила девочке о ее последней встрече с королевой Брехой. Что там произошло между его Леей и правительницей Альдераана, Вейдер выяснять не стал. Только вернувшаяся из Альдерры принцесса категорически пресекала всякое упоминание своей приемной семьи, а на вопрос о ней заявляла, что слышать об этом не хочет, ее отец — Дарт Вейдер, а мама умерла. Все. Точка.

— Я этому гаду языкатому врезал, — по-своему истолковал смену настроения сестры Люк.

Та непонимающе перевела взгляд на не кстати приоткрывшего глаза Джобика.

— Если у вас есть претензии к несовершеннолетнему Родису, можете подать заявление, — отозвался дежурный.

— Претензий не имеем, — ответил Вейдер.

А Лея демонстративно уселась рядом с пострадавшим, достала влажные салфетки и принялась вытирать кровь с лица. Ой, похоже принцесса влюбилась в хулигана, мысленно усмехнулся ситх. А столь острая реакция брата и одноклассников на нецензурный комплимент, не только из-за сказанного, но и оттого, что оно девушку не столько обидело, сколько польстило. Ладно, пусть влюбляется. В четырнадцать лет — это же, наверное, уже нормально? Да и у паренька теперь выбор только между Алой гвардией или службой в Инквизитории. И убеждать его учиться Силе во имя величия Империи ситхов не придется. Брошенный, никому не нужный, сам побежит за всяким, кто поманит.

Словно почуявший внимание к себе Джобик решился заговорить.

— Гражданин начальник, чего тут случилось-то, а? Ни ситха не помню….

Вейдер смачно хрюкнул, выразив тем самым то ли насмешку, то ли возмущение, то ли и тог и другое.

— Ой, а это кто?

— Скоро узнаешь, — пообещал лорд.

— Пап, не пугай человека. А ты не разговаривай: у тебя ребро в легкое воткнулось.

Ответить и тому и другому помешали вошедшие санитары.

Часть двенадцатая, заключительная. Марш энтузиастов

— Учитель, с этим надо что-то делать. Я вчера как уж на сковородке крутился, лишь бы не ляпнуть гранд-инквизитору при посторонних про то, что найденный мной одаренный — не джедай, а ситх.

— И что ты предлагаешь, честный ты мой? Собрать завтра верхушку Империи в Большом Тронном Зале и поздороваться со всеми по очереди: «Позвольте представиться, ситх. Очень приятно, ситх»? Или прямую трансляцию церемонии жертвоприношений с Коррибана устроим? Тоже нет? Тогда чего же ты хочешь?

— Не знаю. Наверное, официального признания существования Силы.

— Может быть… — император пожевал тонкими губами, словно пробуя мысль на вкус. — Обвиняя джедаев в мошенничестве и лжи, мы несколько перестарались с отрицанием Силы вообще. Пожалуй, следует дать отмашку журналюгам, чтоб состряпали репортаж-другой о твоих паранормальных способностях. Вот, мол, лорд Вейдер — ни с какого боку не джедай, а вон что ради своего императора вытворяет. Все равно все и так знают, ты у меня парнишка не из простых.

Палпатин тихо засмеялся своей идее. Дарт Вейдер сделал вид, что обиделся. Обижаться по настоящему при ситхе нельзя категорически. Учует слабину и в покое не оставит. Но сделать приятное своему учителю, почему нет?

— И еще один прокол, который гораздо серьезнее. Выстроить такую же эффективную, как была в джедайском ордене, систему поиска одаренных мы не удосужились. Теперь надо наверстывать. Инквизиторий я уже проинструктировал. Ты перед флотскими тоже поставь задачу фиксировать все странное. Особенно среди социальных низов. Найдем первыми таких как этот твой «поджигатель», получим преданных псов, которые всем, что имеют в жизни, обязаны Империи. Хуже, если первым будет какой-нибудь Йода. Хотя…

Император аж с места вскочил от возбуждения. Только что пришедшая мысль увлекла его настолько, что он обо всем прочем, включая собственного старшего ученика, и забыл вовсе. Вейдер терпеливо ждал. Мешать сосредоточенной работе мысли учителя не стоит. В такие минуты Шив Палпатин был просто красив. Будь Дарт Вейдер живописцем, то писал портрет императора именно таким: отрешенное и вместе с тем одухотворенное лицо освещено золотыми лучами вечернего солнца так, что и не понять — золото ситха или золото звезды блестит в устремлённом в даль взоре.

— Решено, нечего Йоде попусту штаны просиживать! — наконец вышел из оцепенения Палпатин: — Пусть займется воспитанием этого самого Джоба Родиса.

— Но… Вы же сами сказали, повелитель, что его влияние на юных одаренных опасно для Империи, — опешил младший ситх.