Читаем Концерт Патриции Каас. Отрывки полностью

Концерт Патриции Каас. Отрывки

Не обошлось без сенсаций – среди выступающих на площадке парадной лестницы Дома культуры вдруг появились две девушки в длинных белых платьях. И запели …

Дождинка малая

на землю

капнула.

А мы не встретимся -

что было

кануло.

Что было –

не было,

Что было –

сгинуло.

Прошу за все

простить

меня.

Дуэт Шурочки Беляевой и Кати Бганцевой был неожиданным, но звучал очень красиво – высокий голос Шурочки и низкий, грудной Кати прекрасно слились, а «сопровождение» пения со стороны Олега, Свиридова и Полины придали выразительность и изысканность исполнению.

Слушатели наградили девушке бурными аплодисментами, и девушки переглянулись и продолжили свое выступление.

Как много лет

во мне

любовь спала.

Мне это слово

ни о чем

не говорило.

Любовь

таилась

в глубине -

Она ждала,

И вот

Проснулась,

И глаза

свои

открыла …

Голоса девушек звучали то слитно, перекрывая друг друга, то расходились и звучали пополнением друг другу. Одни фразы оба голоса выводили слитно, а вдруг начало перекрывал низкий голос Кати, а завершал высокий голос Шурочки. Они были очень похожи – обе беленькие, обе стройные, обе в длинных белых платьях, и почти одного роста и возраста, и такие разные …

Аплодисменты вынудили девушек продолжить выступление, хотя Олег мысленно посоветовался со Свиридовым – Катя может не выдержать нагрузки.

Живет

моя отрада

в высоком терему,

А в терем

тот высокий

нет хода

никому,

А в терем

тот высокий

нет хода

никому.

Вряд ли эту особенность предопределяла музыкальная основа, но голоса девушек как будто плескались и переливались, они неуловимо менялись и звенели, он уносились вдаль и вновь возвращались.

Я знаю

у красотки

Есть сторож

у крыльца -

Никто

не загородит

дорогу

молодца,

Никто

не загородит

дорогу

молодца.

А потом благодарные слушатели несли девушкам букеты, их поздравляли с успешным дебютом такого прекрасного дуэта, их обнимал Свиридов, Олег, Полина Ерлыкина и Семен Черномырдин …

Вечером Катя в домашнем халатике вышла на кухню и стала помогать Полине по хозяйству.

– Как думаешь, стоит попросить у Свиридова квартиру побольше?

– Я не знаю … мама. Нам хорошо … вместе с вами.

– Олежке негде даже инструмент поставить …

– Да, мама. Но пусть вместе с вами, хорошо? Мне без вас будет …

– Ты сказала своим? Как это примет твоя мама?

– Это вопрос … Но ей придется это принять.

≠ Дядя Толя, спишь?

≠ Почти.

≠ Мы Были в Большом. Это восторг! Светлана Захарова – это …

≠ Хороша?

≠ Не то слово! Мы шли пешком, а Катенька плакала!

≠ Рад за вас. Целуй Катеньку.

≠ Ты бы видел, как они шмыгают носами вместе с мамой!

≠ И маму тоже … Спи!

Через заднюю калитку на участок вошла целая делегация …

Издавна дачные участки, соприкасающиеся заборами, в точке стыка хозяева четырех участков рыли общий колодец, и это был канал для общения всех обитателей этих участков минуя улицу.

И появление таких мест для общения в дачном поселке НИПЦ было вполне естественным, но участки были разного размера и четыре забора в одной точке сходились очень редко. Поэтому между заборами позади участков появились сквозные проходы – тропинки, немедленно получившие название транспортных коридоров.

По этим тропинкам обитатели квартала могли навестить соседей не выходя на улицу.

Теперь через калитку из транспортного коридора на участок шли трое огненно рыжих молодых человека – впереди девушка, а за ей трое парней.

Девушка несла какой-то предмет, завернутый в старую ковбойку, но оказалось, что процессию возглавляла не она – впереди гордо и величественно спокойно шел белый кот, а вокруг ног девушки нервно кружила худая жалобно мяукающая кошка.

В коробке оказались шевелящееся и попискивающие комочки – темные и один светлый.

Коробку пристроили в укромном уголке под лестницей, кошка залезла под рубашку и писк прекратился. Гордый белый кот сел рядом с коробкой и призывно мяукнул.

Ему принесли две мисочки – с водой и едой.

– Они еще слепые!

– Говорят, что если котят взять в руки, то мать съест их!

– Сколько дней новорожденным?

– Она окотилась вчера утром. Мама сказала, что ваш Максик захотел, чтобы его семью перенесли к вам …

– Неужели ты не ревнуешь Толю?

– Еще как! Только не так, как все бабы! Я ревную его за то внимание, которое он уделяет другим женщинам. А их немало.

– А он?

– А он рассказывает мне о них, о своих встречах, о разговорах …

– А ты?

– А я слушаю, переживаю вместе с ним, волнуюсь и радуюсь!

– И чему ты радуешься?