Концерт в декабре

Ведь вы и с Юлей-то практически не общаетесь. И дело здесь не только в ревности – хотя поначалу была агрессия, злость и обида. И желание причинить ей боль – как-нибудь завуалировано, но чтобы она прочувствовала. Но ты и до этого не опустился: продолжал игнорировать ее проявления любопытства и дружелюбия, отделываясь лишь сухими фразами. Останавливали тебя Сашкины глаза – становилось стыдно и противно от своей мелочности. Столько раз, лежа в постели без сна, ты задавался вопросом: чем она смогла привлечь его? Ну ладно, теперь, когда у тебя появилась возможность рассмотреть ее внимательнее, ты можешь признать – она милая, симпатичная девушка, даже не смотря на ужасный черный цвет волос. Обаятельная – опят же по-своему: у нее своеобразное чувство юмора, и она умеет смеяться над собой. И еще в ней совсем нет пафоса и высокомерия – а ты знаешь много девушек, кто повел бы себя совсем иначе, если бы Сашка обратил на них благосклонный взгляд.

Это все говорило в ее пользу.

Но одно то, что она вытеснила тебя из головы брата, перечеркивало любую ее добродетель.

Тебе стало это почти безразличным.

Почти…

- Так, я предлагаю следующее: фанаты сейчас встречаются со мной, а с остальными – после концерта. Вы же сейчас еще раз проверяете звук, разговариваете с техниками, чтобы у нас не возникало никаких проблем на выступлении. Хорошо?

- А meet-and-greet, как я понимаю, ты не отменишь? – со скрытой надеждой произносит Темка.

- Нет. Люди до хрена заплатили за «золото», мы не можем не выполнить условия договора.

- Это ж Россия, мать твою! Мы можем все!

- Нет, - поджимаешь губы. – Артем, дело не только в деньгах.

- Я…

- Артем, не надо, - поднимает голову Саша. – Не спорь. Мой брат прав. Это же наши фанаты, «пираты», мы ответственны перед ними за все акции и за все свои действия.

- Ладно, давайте закончим с этим, что ли, - морщишься от острой боли в желудке, но не позволяешь себе расслабиться. – Идите на сцену, постарайтесь наладить звук. В конце концов, у нас здесь не пикник, мы работать приехали. Если кто из организаторов будет возмущаться, заявляйте о нарушении контракта.

Парни тянутся к выходу, а ты окликаешь брата:

- Саш! Подожди… Позови Кристину сюда и Андрея с Артемом – они точно стоят где-нибудь под дверью. Надо подготовиться.

- Тебя фанаты уже ждут, - улыбается он. – Хорошо, без проблем.

Боль становится сильнее – прикладываешь руку к животу, стараясь сдержать гримасу, но Сашка все равно замечает:

- Что? Так плохо, да? Давай я принесу таблетки.

- Не надо. Я и так на четверть состою из одной химии от этих лекарств.

Тебе кажется, что Сашка хочет сказать что-то еще, но не осмеливается. Он обеспокоенно смотрит, а затем неожиданно притягивает тебя к себе.

Теряешься… Он давно не позволял себе ничего подобного, как, собственно, и ты. Только ленивый не заметил возникшую холодность между вами. А теперь вдруг…

И сразу же начинаешь задыхаться – не хватает кислорода, от рези в желудке ужасно кружится голова, и становится страшно – почему такая реакция на знакомые с детства жесты?

- Ты только не молчи, ладно? – шепчет он, зарываясь губами в волосы. – Если что… Не молчи.

Он мог бы сказать, что беспокоится за тебя.

Он мог бы в который раз возмутиться твоим наплевательским отношением к себе.

Он мог бы… Но это было бы лишним. Ты и так все это знаешь.

А вот объятия и тихий шепот – то, по чему ты так истосковался. Для тебя никого не будет ближе – проживи ты хоть тысячу лет на свете. И сейчас ты прекрасно отдаешь себе отчет, что в вашем молчаливом противостоянии виноват прежде всего ты сам. Капризничаешь, упрямишься, злишься, а он… Он не забывает, что он – твой брат. Старший. И так же, как и в детстве, он несет за тебя ответственность.

Мимолетное счастье такое же краткое, как падение капли с влажных небес на землю. Скорость огромная, так что дух захватывает, но не успеваешь оглянуться – и асфальт весь мокрый.

Сашка расцепляет руки, осторожно проводит рукой по твоей щеке – и ту же скрывается за дверью, не говоря ни слова больше.

А ты падаешь на диван, опустошенный, лишенный всех сил.

Плохо, очень плохо.

Перед выступлением нужна собранность, а в последнее время ты напоминаешь разломанного на части робота. Кто бы починил тебя…

Рези в желудке становятся все сильнее. Кажется, что вдох приносит тебе новую боль – сильнее предыдущей. На лбу – испарина, в горле пожар. Сгибаешься, прижимая дрожащую руку к животу, не можешь удержать рвущийся из горла стон.

Короткая передышка – и новый спазм. Пытаешься отдышаться, и в промежутках судорожно копаешься в сумке.

Черт, где же таблетки?!

Даже не слышишь, как тихонько открывается дверь. Кто-то заходит в комнату, но ты не смотришь – какая разница-то? Наверняка Кристина… Или сопроводители…

- Ром… Э-э-э, Кристи улаживает кое-какие моменты, она не подойдет. Может, я помогу, ммм?

Резко вскидываешь голову и встречаешь взгляд зеленых глаз. Таких странных… Никак не удается разгадать.

Жаль, что мы редко видим себя в зеркале такими, каковы мы есть на самом деле.

Юля.